ЛЕНИНГРАДСКИЙ ОРДЕНА ЛЕНИНА

И ОРДЕНА ТРУДОВОГО КРАСНОГО ЗНАМЕНИ

ГОСУДАРСТВЕННЫЙ УНИВЕРСИТЕТ

имени А. А. ЖДАНОВА

 

Ю. И. ГРЕВЦОВ

 

ПРОБЛЕМЫ ТЕОРИИ

ПРАВОВОГО ОТНОШЕНИЯ

 

 

ИЗДАТЕЛЬСТВО

ЛЕНИНГРАДСКОГО УНИВЕРСИТЕТА

ЛЕНИНГРАД, 1981

 

 

Печатается по постановлению

Редакционно-издательского совета

Ленинградского университета

 

В монографии раскрываются место и роль правовых отношений в механизме регулирования поведения людей, показывается значение социалистического права в коммунистическом строительстве. Большое внимание уделяется анализу социальной основы правового отношения, исследуются его генезис, содержание, форма и структура, рассматриваются основные проблемы осуществления социалистического права.

Для юристов, философов, социологов, преподавателей и аспирантов, а также студентов старших курсов юридических и философских факультетов.

 

Рецензенты: проф. В. Д. Сорокин, проф. А. С. Пашков

 

ОГЛАВЛЕНИЕ

 

Введение ..............3

Глава первая. Марксизм-ленинизм об общественных отношениях

§ 1. К диалектике понятия «отношение» ..............7

§ 2. Марксистская теория общественных отношений — результат

материалистического понимания социальной истории ...........11

§ 3. О материальных и надстроечных отношениях.........................15

§ 4. Первичные и производные (вторичные, третичные) отношения в классовом обществе ................................26

§ 5. Генезис общественного отношения...............29

 

Глава вторая. Юридические признаки правового общественного отношения................43

§ 1. По поводу правовых связей и правоотношений

§ 2. К критике абсолютных и общих правоотношений ............58

§ 3. Проблема формы правоотношения.................69

§ 4. Содержание правоотношения...............75

§ 5. О структуре правоотношения...............81

 

 

 

ВВЕДЕНИЕ

 

Современное социалистическое право в качестве объекта познания выступает в различных формах: как система нормативно-правовых актов, центральным элементом которой является закон, в виде гарантированных государством наличных субъективных прав и юридических обязанностей, в качестве определенной совокупности актов применения права, различных форм правосознания и др. Одной из важнейших форм, в которой право оказывается представленным в действии, являются правовые отношения. Они выступают важным предметом юридических исследований, позволяющих раскрыть роль социалистического права как нормативно-классового регулятора поведения людей. Анализ права под таким углом зрения отвечает постановлению ЦК КПСС «О мерах по дальнейшему развитию общественных наук и повышению их роли в коммунистическом строительстве» и вносит определенный вклад в решение важных задач, в частности таких, как «разработка проблем социальной структуры общества, совершенствование социалистических общественных отношений и их перерастание в коммунистические».1

Юридическое исследование названной и подобных проблем на определенном этапе необходимо предполагает их философское и социологическое обоснование.2 К. Маркс писал, что правовые отношения не могут быть поняты ни из самих себя, ни из так называемого общего развития человеческого духа, что они коренятся в материальных жизненных отношениях.3 В плане

--------------

1 Коммунист, 1967, № 13, с. 7.

2 Керимов Д. А. Общая теория государства и права. М.., 1967, с. 35; Строгович М.. С. Права личности. Вопросы теории. — Вопросы философии, 1979, № 4, с. 15.

3 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т, 13, с. 6.

3

 

методологическом это указание К. Маркса обусловливает необходимость анализа не только специально-юридических, но и общесоциологических, в первую очередь материальных закономерностей, детерминировавших предмет юридического исследования. Вместе с тем очевидно, что обращение к общим закономерностям не может сводиться к непосредственному заимствованию результатов общесоциологической трактовки закономерностей, под действие которых подпадает и анализируемое ч правовое явление. Правильное решение должно учитывать характер проблемы, выбранный аспект ее анализа, этап разработки. В зависимости от всего этого можно рассматривать как юридические закономерности, так и социальную основу правового отношения.

Методология познания юридического отношения (ее основные показатели) в значительной мере может определяться (корректироваться) и задачами исследования, но первоочередным здесь является достаточно четкое определение аспекта понятия правового отношения. Именно от этого в большинстве случаев зависят характер и глубина обращения к общесоциологическим разработкам общественного отношения. Поясним сказанное. О правовом общественном отношении можно, например, говорить как о весьма специфической и своеобразной связи между субъективным правом и юридической обязанностью в смысле их соотношения. Понимаемое таким образом правоотношение ближе всего к пониманию соотношения права и обязанности в рамках общей нормы права, поскольку в данном случае имеется в виду модель правового отношения, содержащаяся в норме права.

Иногда под юридическим отношением понимают положение отдельного субъекта права в правовой структуре (статическое), характер его соотнесенности с иными субъектами права. По-видимому, именно с таким понятием юридического отношения С. С. Алексеев связывает конструкцию общерегулятивного правоотношения.4 Наконец, понятием правоотношения выражается и реальное взаимодействие двух конкретных сторон, в ходе которого осуществляются определенные интересы субъектов права, посредством использования субъективных прав и исполнения юридических обязанностей. Такое понятие выражает одну из важнейших разновидностей общественного отношения, форму которого составляет специфическая связь юридического права и обязанности, а содержание — реальное взаимодействие в рамках предписаний общей нормы права.5 В этом случае правовое отношение есть реальная форма социальной деятельности (взаимодействия), предполагающая внимание не только к юридическим правам и обязанностям, но и прямо ориентирую-

-------

4 Алексеев С. С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М., 1966, с. 142.

5 Явич Л .С. Общая теория права. Л., 1967, с. 212.

4

 

щая на учет общих признаков общественного отношения. Последнее определяется тем, что наделение субъектов правами н обязанностями юридического характера никогда не является самоцелью. Оно связано с закреплением общественно значимой деятельности и вытеснением социально вредного взаимодействия или поведения. Аналогично подходит к понятию правоотношения Г. В. Мальцев. Он считает, что правовым отношением в собственном смысле слова является только то, в котором субъекты действуют, используя субъективные права и исполняя юридические обязанности. Иные трактовки понятия правоотношения, например, абстрактного отношения юридического права и обязанности или совокупности правовых чувств, представлений, состояний, скорее всего, есть различные формы юридических связей.6

Из трех вышеназванных подходов к понятию правоотношения последний, с нашей точки зрения, более всего предполагает углубленное внимание к социологическим закономерностям общественного отношения и использование полученных результатов в юридическом анализе. Хотя и два первых подхода этого не исключают, но социальная основа в этом случае оказывается в значительно большей степени опосредована необходимостью познания юридической специфики правового отношения.

При общей, весьма основательной разработке правового отношения 7 юридическое познание не исчерпало всех возможностей в изучении этого вопроса. В том числе и в тех пластах проблемы, которые непосредственно связаны с проявлением общесоциологических закономерностей в этой сфере юридической реальности. А именно сюда ведут корни некоторых проблем наукой поставленных, но еще не нашедших объяснения, которое было бы единодушно принято. Одной из них, давно привлекающей внимание ученых-юристов, является проблема связи, «сцепления» материальных и надстроечных отношений.

С позиций юридической науки очень важно иметь по возможности детальное представление о том, каковы глубинные закономерности связи материального и надстроечного общественных отношений (или материального и надстроечного в общественных отношениях), в какой мере оправдано видеть в производственных отношениях только их независимый от воли н сознания людей характер, а надстроечные отношения полагать полностью производными от воли и сознания? Что является содержанием и формой общественного отношения, каковы основные признаки общественного отношения и принципиально важные этапы (стадии) его генезиса? Вопросы в данном случае

------------------------------

6 Мальцев Г. В. Социалистическое право и свобода личности. М., 1968, с. 91.

7 Библиографию основных работ по этой проблеме см.: Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М., 1974, с. 11.

5

 

относятся не к правовому или политическому отношениям как таковым, а обращены к общественному отношению как к особому проявлению всеобщих отношений в природе, обществе и вызываемых к жизни в истории человечества движением и развитием социальной формы материи. Иными словами, можно ли говорить об общих признаках правового, нравственного, политического отношений? Если таковые имеются, то можно полагать, что самый короткий путь к глубокому познанию той или иной разновидности общественных отношений, в том числе и юридических, пролегает через познание именно таких признаков. Во всяком случае нет никаких оснований для того, чтобы не принимать их во внимание.

Все отмеченное оправдывает наше внимание к традиционной проблеме правоотношения прежде всего с позиций анализа его социальной основы, под которой в юридической литературе чаще всего понимают общественные отношения. Становится все более очевидным, что исследование социальной основы правового отношения, и на этой основе глубокое понимание диалектической связи правоотношения и его социальной основы, есть необходимейшая предпосылка правильного решения многих центральных проблем теории права. Таким образом, предметом анализа первой главы будет общее понятие общественного отношения, его признаки, генезис. Поскольку эта проблема не получила еще исчерпывающей оценки в науке, автор предлагает собственное ее понимание. Это относится и к положениям по поводу общего (родового) понятия отношения, и к его разновидностям. Суждения, высказанные на этот счет, необходимы для того, чтобы в самых общих чертах отграничить от общего понятия отношения такую его разновидность, как понятие общественного отношения.

Во второй части работы на основе анализа названных выше вопросов общественного отношения рассматриваются генезис правового общественного отношения, содержание, форма и структура последнего, определенное внимание уделяется проблеме осуществления социалистического права в современных условиях.

 

Глава первая

МАРКСИЗМ-ЛЕНИНИЗМ

ОБ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЯХ

§ 1. К ДИАЛЕКТИКЕ ПОНЯТИЯ «ОТНОШЕНИЕ»

 

Природа, общество, сознание есть проявление взаимосвязанных и взаимообусловленных форм движения и развития материи. Ф. Энгельс писал, что «когда мы подвергаем мысленному рассмотрению природу или историю человечества или нашу собственную духовную деятельность, то перед нами сперва возникает картина бесконечного сплетения связей и взаимодействий, в которых ничто не остается неподвижным и неизменным, а все движется, изменяется, возникает и исчезает».1 В истории познания многие попытки проникнуть в глубинные закономерности всеобщей связи завершались либо искусственным их разрывом, в результате чего изучаемое явление оказывалось вне всеобщей связи, а потому застывшим, неизменным, мертвым, либо выливалось в поиск пресловутого первого толчка, якобы сообщившего движение всем явлениям. Диалектический материализм заложил основу действительно научного взгляда на картину мира, указав, что в основе бесконечного сплетения связей и взаимодействий лежит движение и развитие материи.

Диалектическое познание, вскрыв связь явлений, обнаружило, что само по себе понимание связей между предметами многого не объясняет. Оказалось, что во всеобщей связи и взаимодействии могут находиться явления и предметы, которые существенно отличаются друг от друга, обладают относительно самостоятельным, независимым бытием. Характер связи и взаимодействия разнящихся друг от друга, противоречивых предметов и явлений исследовался Гегелем. В частности, он писал: «...все, что существует, находится в отношении, и это отношение есть истина всякого существования. Благодаря отношению существующее — не абстрактно, не стоит само по себе, а есть лишь в другом, но в этом другом оно есть отношение с

------------

1 Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 20, с. 20.

7

 

собою и отношение есть единство соотношения с собою и соотношения с другими».2

Материализм установил, что отношения порождаются движением и развитием различных форм материи. Современные исследования показали, что категория «отношение» вскрывает определенные особенности взаимодействия предметов и явлений действительности на самых различных уровнях, начиная с анализа всеобщих связей и кончая конкретными типами взаимодействия того или иного класса явлений..3 На уровне всеобщих связей и отношений в природе, обществе, познании эта категория содействует выяснению определенности, устойчивости реальных связей и отношений действительности. На более конкретных уровнях речь идет о специфических формах осуществления всеобщего отношения: неорганических, органических, социальных, пространственных, логических, математических и др., в которых в каждом конкретном случае своеобразно отражаются особенности взаимодействия как между явлениями, так и между отдельными свойствами этих явлений.4

Поскольку в основе различных отношений лежат общие закономерности движения и развития материи, можно выделить общее понятие отношения и некоторые его признаки. Известно, что еще Аристотель, видимо, в значительной мере основываясь на уже имеющихся к тому времени стихийно-диалектических представлениях, считал возможным полагать категорию «отношение» в качестве родового понятия, обнимающего несколько разновидностей.5 У Гегеля и Канта эта категория также выступает в качестве родового (всеобщего) понятия, в рамках которого можно выделить различные его разновидности. У Гегеля, например, это отношения определенности (качества), количества, меры, простого и абсолютного тождества, причинности, взаимодействия и др.6

Обращаясь к признакам общего понятия отношения, можно выделить следующие. Для отношения характерно то, что в нем не появляется ничего такого, чего бы не было у его сторон, хотя отношение и является универсальным способом не только существования, но и развития предметов и явлений. К.Маркс подчеркивал, что свойства вещи не появляются в отношении, они в нем обнаруживаются.7 Наличие отношения всегда свидетельствует, что в нем есть две стороны, которые относятся

-----------------------

2 Гегель. Энциклопедия философских наук. М., 1974, т. 1, с. 301.

3 Спидерский В. И., Зобов Р. А. Отношение как категория материалистической диалектики.—Вопросы философии, 1979, № 1, с. 94.

4 Там же, с. 90.

5 Аристотель. Соч., т. I. .М., 1976, с. 166 и сл.; см. об этом также: Асмус В. Ф. Античная философия. М., 1976, с. 359 и сл.

6 Гегель. Наука логики, т. 1. М., 1970; т. 2. М., 1971.

7 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 176.

8

 

друг к другу,8 поэтому оно всегда есть взаимное отношение обеих сторон, причем стороны эти различны, но в отношении они различны в едином. Возникая между различными сторонами, отношение становится возможным только по тождественному для сторон признаку.9 Это значит, что отношение исключается, если отсутствует признак, взаимно определяющий соотносящиеся стороны. Можно выявить отношение между массой Земли и Луны, но невозможно обнаружить отношение между массой Луны и формой правления какого-нибудь государства на Земле. Если попытаться дать общее понятие отношения, то нам представляется правильным следующее суждение. Отношение есть опосредованная связь явлений, процессов, предметов и пp. Ученые, предложившие это понятие, считают возможным отграничивать понятие отношения от понятия связи. Отграничение, по их мнению, можно провести следующим образом. Отношение есть не просто связь объектов, а опосредованная связь их свойств, без указания на промежуточные звенья этой связи, на процессы, эту связь составляющие. «Отношение не является непосредственным выражением процессов, а всегда указывает на особую взаимозависимость их отдельных сторон, конечных результатов и т. п.».10 Приведенную точку зрения можно, по-видимому, трактовать в том смысле, что отношение есть дальнейшее развитие связи, оно выступает более сложной (опосредованной) формой связи и именно поэтому оно безразлично \ (конечно, в известном смысле и в определенных пределах) к промежуточным звеньям связи и процессам, его предваряющим.

Таким образом, с помощью общего понятия отношения фиксируются наиболее общие признаки движения, развития и соотношения между собой различных форм материи. При этом основным назначением такого понятия является выделение единого в разнообразных типах и формах взаимосвязанных предметов и явлений действительности. Это оказывается возможным в силу того, что все существующие отношения подчиняются наиболее общим закономерностям движения и развития.

Вместе с тем всеобщее движение, развитие и соотношение явлений действительности происходит через разнообразные, отличающиеся друг от друга конкретные формы, что позволяет говорить как о модификациях всеобщего движения и развития в той или иной сфере действительности, так и о модификациях общего понятия отношения в различных его формах. Характер модификации может быть различным в зависимости от того, какая разновидность отношений имеется в виду. В данном

---------------

8 Лосев А. Ф. Проблема символа и реалистическое искусство. М., 1976, с. 78.

9 Райбекас А. Я. Вещь, свойство, отношение как философские категории. Томск, 1977, с. 134.

10 Свидерский В. И., Зобов Р. А. Отношение как категория материалистической диалектики, с. 90.

9

 

случае нас интересуют особенности социальной разновидности отношений, вызываемой к жизни движением и развитием социальной формы материи.

Прежде всего необходимо выделить основные признаки этой разновидности отношений, отграничивающие ее от неорганических (природных), органических (биологических), пространственных и т. д. отношений. Можно полагать, что особенности модификации признаков всеобщего отношения в этой разновидности обусловливаются в первую очередь тем, что такие отношения выступают в качестве частного случая специфического проявления всеобщей связи только между людьми (различными классами, группами, общностями).11 Далее, сущность и содержание этих отношений обусловливаются ступенью, уровнем развития предметно-материальной, общественной практики людей, содержанием их является целенаправленная, волевая деятельность.

Названные основные признаки рассматриваемой разновидности отношений выделяют ее в качестве относительно самостоятельной разновидности отношений действительности. Однако она не однородна и складывается из нескольких видов общественных отношений — экономических, политических, правовых, нравственных, религиозных и др. По отношению к ним общее понятие общественного отношения выступает родовым, содержащим некоторые единые для всех видов социальных отношений, признаки. Прежде чем приступить к исследованию таких признаков, важно провести грань между общественным отношением (как родовым понятием) и близко примыкающим к нему понятием внутреннего, психологического отношения.

Психологическое отношение субъект обычно формирует, обращаясь к механизмам своего внутреннего мира. Свое отношение-мнение, отношение-позицию индивид может вообще вовне не выражать, во всяком случае он редко выражает ее полностью. Такие отношения в значительной мере субъективны, индивидуализированы, составить их можно по любому поводу. Практическое отношение общественного взаимодействия часто имеет в качестве одной из предпосылок своего возникновения именно такое внутреннее, психологическое отношение, но первое не всегда оказывается тождественным второму, как не всегда совпадает то, что человек может (хочет) сделать с тем, что он в действительности делает. Человек может, например, иметь определенное отношение к другому человеку, произведению искусства и пр. Свое внутреннее мнение (внутреннее отношение, позицию), как уже отмечалось, индивид вообще может вовне не выражать или, что бывает чаще, выразить в форме, отличной от его действительной внутренней позиции. Сказанному ни в коей мере не противоречит тот факт, что внутреннее отношение всегда

---------------

11 Гиндев П. Философия и социальное познание. М., 1977, с. 161.

10

 

определенным образом сказывается па конкретной форме осуществления человеком своей деятельности. Но влияние это почти всегда далеко от прямолинейного. Положение, что «о достоинствах человека нужно судить не по его хорошим качествам, а по тому, как он ими пользуется»,12 в известной мере проливает свет на характер отмеченной связи и различие между рассматриваемыми разновидностями отношений. На грани между ними указывает и дифференциация предметов сегодняшних наук. Реальные отношения, в которых или через которые человек выражает свою позицию в действиях, составляют предмет социологии, социальной психологии, права, в то время как второй вид отношений, исследуется главным образом психологией. В литературе надстроечные общественные отношения, например правовые, иногда полагаются субъективными. В этом случае не только размывается грань между различными общественными отношениями, возникающими в надстроечной сфере, но возникает опасность сведения, всех надстроечных отношений к явлениям психологического порядка.

Одним из основных критериев, по которому можно выделить и исследовать реально-практические общественные отношения в качестве самостоятельного предмета, является то, что такие отношения есть не просто форма связи и взаимодействия людей. Эти связи, составляя, может быть, самую глубинную сущность общественных отношений, всегда опосредуются конкретно-историческим уровнем развития общества, прежде всего способом производства, отвоеванной людьми у природы «очеловеченной» культурной средой, материально-исторической практикой. Взаимодействие, осуществляемое в рамках общественных отношении, всегда оказывается выраженным вовне—в действиях и поступках людей. Все отмеченное позволяет достаточно определенно выделить предмет нашего дальнейшего исследования—общественное отношение. Разумеется, отграничение, проведенное выше, не исчерпывает всех возможных признаков общественного отношения.

 

§ 2. МАРКСИСТСКАЯ ТЕОРИЯ ОБЩЕСТВЕННЫХ ОТНОШЕНИЙ -

РЕЗУЛЬТАТ МАТЕРИАЛИСТИЧЕСКОГО ПОНИМАНИЯ

СОЦИАЛЬНОЙ ИСТОРИИ

 

Буржуазное общество (середины XIX —начала XX столетия) разваливалось, социальные катаклизмы потрясали и расшатывали его прогнившие устои, что наиболее остро проявилось в классовой борьбе прогрессивного класса пролетариев с буржуазией, стремившейся в главном сохранить основу общества эксплуататорского, обеспечить в первую очередь навязывание соб-

------

12 Ларошфуко Ф. де. Максимы и моральные размышления.—В кн.: Библиотека всемирной литературы. М., 1974, с. 82.

11

 

ственных классовых интересов, интересов меньшинства общества.13 Складывались и субъективные предпосылки для возникновения научной теории, которая бы реально освещала социальные процессы, разрушавшие общество. Становилось все более очевидным, что любые социальные явления и катаклизмы — суть движения людей мыслящих, чувствующих, имеющих свои ценности и цели. Но что руководит людьми, что наполняет содержанием их идеалы, представления, стремления? Претендовать на звание научной могла такая теория, которая не только ответила бы на эти вопросы, но и явилась бы теорией действия, способной стать оружием в борьбе большинства общества с порядками, тормозившими его прогрессивное развитие. Ядром именно такой теории явилась теория общественных отношений, созданная К. Марксом, Ф. Энгельсом и В. И, Лениным.

В. И. Ленин писал, что сознание непоследовательности, незавершенности, односторонности старого материализма привела Маркса к убеждению в необходимости «согласовать науку об обществе с материалистическим основанием и перестроить ее соответственно этому основанию».14 В. И. Ленин подчеркивал, что последовательное продолжение, распространение материализма на область общественных явлений устранило два главных недостатка прежних исторических теорий. Они рассматривали лишь идейные мотивы исторической деятельности людей без глубокого исследования того, что лежит в их основе.15 «Маркс положил конец воззрению на общество, как на механический агрегат индивидов... возникающий и изменяющийся случайно, и впервые поставил социологию на научную почву, установив понятие общественно-экономической формации, как совокупности данных производственных отношений, установив, что развитие таких формаций есть естественноисторический процесс».16 «Прежние, теории не охватывали как раз действий масс населения, тогда как исторический материализм впервые дал возможность с естественноисторической точностью исследовать общественные условия жизни масс и изменения этих условий».17 Если материализм вообще объясняет сознание из бытия, а не наоборот, то в применении к общественной жизни человечества материализм требовал объяснения общественного сознания из общественного бытия.

К. Маркс учитывал научные разработки своих предшественников, нередко их использовал, в частности те, которые бросали свет на диалектику отношений. Вместе с тем он уделял много внимания тому, чтобы показать ошибочность некоторых воззрений, вытекающих из методологической несостоятельности

-------------

13 См.: Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 4, с. 434, 435.

14 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 26, с. 55.

15 См. таи же, с. 57.

16 Там же, т. 1, с. 139.

17 Там же, т. 26, с. 57.

12

 

позиции в целом. Гегель, например, вплотную подошел к выяснению природы отношений между людьми, отметив, что последнюю следует искать не в самих отношениях, а в чем-то третьем. Но он ошибался в определении этого третьего.

Классики марксизма-ленинизма установили, что силой, детерминирующей основную систему отношений в обществе, выступают материальные (производственные) отношения, которые, в свою очередь, определяются характером труда, использующим данные, историческим ходом развития обусловленные орудия производства. Способ, каким люди производят необходимые им средства к жизни, зависит прежде всего от свойств самих этих средств, находимых ими в готовом виде и подлежащих воспроизведению. Этот способ производства надо рассматривать не только с точки зрения воспроизводства физического существования индивидов. В еще большей степени — это определенный, способ деятельности данных индивидов, определенный вид их жизнедеятельности, их определенный образ жизни.18 «Что представляют собой индивиды — это зависит, следовательно, от материальных условий их производства».19

Современный исследователь-марксист, опираясь на разработки классиков, уверенно ориентируется в окружающей его действительности, он всегда в состоянии отграничить закономерности, принадлежащие объективному миру, от существующих на этот счет и не всегда адекватных им представлений. Его картина мира прочна, ибо основана на понимании материальности последнего и диалектична, поскольку он стремится осмыслить действительность в единстве ее противоречивых признаков возникновения, движения, развития.

Тайны общества, характеристики его конкретно-исторических форм следует искать в нем самом, глубинные пружины общественного развития коренятся в материальном способе производства, однако проникновение в эти «святая святых» общества дает только принципиально верную схему его развития, которая не исключает наполнение ее вторичными признаками, прежде всего социально-классового характера, непосредственно отражающими своеобразие общественной жизни.

Ориентируясь в общественной среде, люди закрепляют результаты (способы) такого ориентирования через общественные отношения, поскольку последние —реальная форма практического человеческого опыта. Общественные отношения есть не что иное, как своеобразный—для каждой эпохи—сплав, рождающийся только деятельностью людей. Вместе с тем, несмотря на особенности каждой исторической эпохи, есть нечто, проходящее сквозь каждую эпоху. В противном случае вряд ли можно было бы говорить о всемирно-историческом и в своей

---------------

18 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 19.

19 Mapкс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений. М., 1966, с. 23.

13

 

основе диалектическом процессе становления и развития. Сегодня можно ожидать, что не покажется странным факт существования «вечных» вопросов, к которым люди постоянно обращаются, вступая в определенные отношения, пытаясь их осмыслить, конечно, с позиций своей эпохи, что не делает эти вопросы собственностью только дайной эпохи. Поэтому картина (сплав) общественных отношений (сколь ни была бы она своеобразна в каждом конкретном случае) подчиняется целому ряду объективных закономерностей.

Общественные отношения людей имеют значение не сами по себе. Общественные отношения — не самоцель, они не могут быть оторваны от людей, точно так же, как люди —от своих форм общения. Общественные отношения — истинно человеческая арена, где встречаются только люди. Это значит, что за той или иной формой общения содержатся, подчас в скрытой форме, все возможные проявления человеческой сущности. Разгадка афоризма «Люди не перестали бы жить вместе, хотя бы разошлись в разные стороны» лежит в их общественных отношениях, которые выступают не только средством обмена деятельностью и ее результатами, но и единственно возможным способом человеческого существования. «Каждый из нас сам для себя бывает недостаточен и испытывает нужду во многих»,—говорил еще Платон. Отмеченное не исключает того, что в классово антагонистическом обществе отношения людей выступают и как результат классового конфликта, закрепляющий зависимость одних людей от других, возможность одних своими действиями определять поведение других.

Упомянутое не исключает также и того, что на общем фоне сознательно или стихийно приспосабливающихся к существующим общественным отношениям людей извечно существует неудовлетворенность наличными отношениями, а в классово антагонистическом обществе — и прямой протест. Но и такое представление будет недостаточно полным, а в историческом плане малоперспективным, если мы забудем, что общественные отношения— это и средство осуществления и закрепления прогрессивных изменений в обществе и человеке. Это значит, что именно в общественных отношениях человек, не переставая быть объектом многогранных социальных воздействий, постепенно расширяет свои возможности и выступает как субъект сознательной практической деятельности.20 Можно в этой связи вспомнить, что на данное обстоятельство обращали внимание очень давно, правда, в свойственной для того времени весьма своеобразной форме: «... все в природе содержит в себе самопроизвольное стремление существовать лучше, поскольку это допускают естественные условия».21

----------------

20 Кон И. С. Социология личности. М., 1967, с. 123.

21 Кузанский Н. Об ученом незнании. М., 1970, т. 2, с. 54.

14

 

Таким образом, общественные отношения — это основная форма практически действительного отношения людей друг к другу, в рамках которой происходит совершенствование общественной жизнедеятельности. И с этой точки зрения они выступают, необходимым условием становления и прогрессивного развития человека. Однако в историческом развитии человека конкретная роль общественных отношений в значительной мере определяется структурой господствующего способа материального производства и прежде всего системой производственных отношений. В антагонистических формациях, основанных на эксплуатации труда большей части общества в интересах незначительного меньшинства, собственников средств производства, система основных общественных отношений закрепляется и осуществляется таким образом, чтобы обеспечить отчуждение как самого труда, так и его результатов от непосредственных производителей. Отчуждение труда, отнимая у человека предмет его деятельности, тем самым отнимает у него его родовую, деятельную жизнь, возможность активного и свободного развития и превращает все отношения человека в чуждые, противостоящие ему силы. В результате утверждения таких общественных отношений происходит ограничение свободной деятельности человека, сведение жизнедеятельности производителей до простого средства поддержания физического существования.22

Социализм, устраняя частную собственность на орудия и средства труда, тем самым уничтожает унижающее и опустошающее человека отчуждение труда. В условиях новой коммунистической общественно-экономической формации утверждается неизвестная ранее система отношений, обеспечивающая все необходимые условия для всестороннего развития человека. В основе таких отношений лежит новый способ производства и основанная на нем система материально-производственных связей. Последние обусловливают возникновение разнообразных общественных отношений, через которые люди новой эпохи утверждают идеалы и ценности будущего.

 

§ 3. О МАТЕРИАЛЬНЫХ И НАДСТРОЕЧНЫХ ОТНОШЕНИЯХ

 

Мы уже говорили, что одной из проблем современной теории общественных отношений является вопрос о взаимосвязи материальных и надстроечных отношений в условиях зрелого социализма. Это было отмечено и на всесоюзном совещании по актуальным проблемам теории общественных отношений.23 В методологическом плане всестороннее исследование данной проблемы представляется исключительно важным не только в ин-

--------------

22 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений. М., 1956, с. 566—567.

23 Обсуждение проблем общественных отношений. — Вопросы философии, 1978, № 10, с. 160.

15

 

тересах глубокого познания генезиса, признаков, свойств общественных отношений, но и раскрытия механизма обратного воздействия надстройки на базис.

Исследованию проблем теории общественных отношений, в том числе и вышеназванной, посвящено немало работ.24 Вместе с тем следует обратить внимание, что в недавно вышедшем коллективном труде большинство авторов подчеркивают, что нередко трактовка материальных и надстроечных отношений, их связи оказывается не совсем точной, поскольку надстроечные (идеологические) отношения рассматриваются в качестве производных от сознания и потому субъективных.25 В нашей юридической науке не сводят правоотношения к субъективно-психологическому явлению, но довольно часто взаимодействие материальных и надстроечных отношений представляют так, будто эти отношения не взаимопроникают, не сливаются диалектически, а остаются обособленными. И все это потому, что производственные отношения объективны, независимы от сознания и воли, а надстроечные —зависимы от воли людей. В итоге остается скрытым во многих своих важнейших пунктах как механизм взаимодействия этих отношений, так и его результаты. В частности, А. К. Стальгевич пишет, что «правоотношения не сливаются с регулируемыми ими общественными отношениями, а последние, будучи введены в соответствии с нормами права в рамки правоотношений, сами не превращаются в правоотношения».26 Аналогичную позицию отстаивает Ю. С. Васильев.27 Р. О. Халфина, напротив, считает возможным говорить о

-----------------

24 См., напр.: Кондратенко ф. Д. Эстетическое как отношение. — В кн.: Эстетическое. М., 1964; Вырелкин В. П. Общественные отношения как категория марксистской социологии: Канд. дис. Л., 1969; Дроздов А. В. Карл Маркс н проблема общественных отношений. — В кн.: Карл Маркс и современность. Л., 1970; Л армии О. В. О структуре общественных отношений. — В кн.: Очерки методологии познания социальных явлений. М,, 1970; Перфильев М. Н. Общественные отношения. Л., 1974; Мокроносов Г. В. Диалектика содержания и формы общественных отношений. — В кн.: Общественные отношения и сознание. Труды Уральского политехн. ин-та, вып. 237. Свердловск, 1975; Рудаков Б. Ф. Методологический анализ материальности производственных отношений, — В кн.: Некоторые методологические проблемы исторического материализма. Казань, 1975; Общественные отношения и общественная практика / Под ред. С. С. Гольдентрихта. М., 1979.

25 Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика н сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с, 21, Воробей Ю. Д. Практическая деятельность, общественные отношения н их отражение в сознании. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика / Под ред. С. С. Гольдентрихта, с. 46; Степанян Э. X. Теория отражения, практика, общественное сознание.— В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с, 67.

26 Стальгевич А. К. Вопросы теории социалистических правоотношений.— Советское государство и право, 1957, № 2, с. 25.

27 Васильев Ю. С. Роль воли и сознания в экономических и правовых отношениях. — Советское государство и право. 1969, № 4, с. 107— 108.

16

 

правовом отношении как единстве материального содержания и правовой формы, его опосредующей. Однако тут же оговаривает, что о правовом (надстроечном) отношении можно говорить, только оставаясь в рамках правовой формы.28 Любопытный парадокс: производственные отношения, полагаемые этими авторами содержанием правовых в социальном смысле, оказываются никак не представленными в их непосредственном содержании. Вряд ли социальная и юридическая сферы в реальной жизни настолько изолированы друг от друга, чтобы допускать такое их обособление, а иногда и противопоставление даже в методологическом плане. В результате диалектика «материального» и «надстроечного» признается по форме, но ускользает по существу. Материальные отношения полагаются как отношения «в себе и для себя», надстроечные — «в себе, но не для себя».

Классики марксизма-ленинизма подчеркивали, что политическое, правовое, философское... и т. д. развитие основано на экономическом развитии. Но все они также оказывают влияние друг на друга и на экономический базис. Дело обстоит совсем не так, что только экономическое положение является причиной, что только оно является активным, а все остальные — лишь пассивное следствие. Пет, тут взаимодействие на основе экономической необходимости.29

Для правильного решения рассматриваемой проблемы важно внимательно и по возможности во всех аспектах раскрыть содержание тех положений наследия классиков, которые имеют отношение к этой проблеме, с учетом современного развития социалистического общества. В этом случае первоочередного внимания заслуживает положение В. И. Ленина о производственных отношениях как складывающихся независимо от сознания и воли людей и надстроечных отношениях как складывающихся в зависимости от сознания.30 Как правильно понять это неоднократно цитируемое в нашей литературе положение?

Говоря об объективном характере материальных отношений, К. Маркс, Ф. Энгельс связывали такой их характер прежде всего с тем, что люди должны повседневно, независимо от их желаний, настроений и пр. заботиться о пище, одежде, жилище и т. д. Чтобы производить необходимые для существования и жизнедеятельности средства, люди вступают в материальные, от их воли и сознания не зависящие отношения.31 Объективный характер подобных отношений проявляется прежде всего в

-------------------

28 Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении. М., 1974, с. 90 и сл.

29 См. Маркс К, Энгельс Ф. Соч., т. 39, с. 175 и сл.

30 См. Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 137, 149.

31 См. Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений с 28.

17

 

том, что содержанке таких отношений — производство и воспроизводство средств для поддержания существования людей, их жизнедеятельности — диктуется индивидам помимо их сознания и воли. Но независимость таких отношений вовсе не означает того, что люди в процессе производства и воспроизводства собственной жизнедеятельности действуют неосознанно, безвольно. «Объективное» в применении к материальным отношениям выражает, таким образом, то, что эти отношения заданы людям извне, уже сложившимся типом производства. Но это обстоятельство не исключает того, что при исследовании тех же самых отношений, сформированных живыми людьми, преследующими в таких отношениях определенные цели, «объективное» выступает в значении, допускающем учет волевого момента в этих отношениях.32

Во-вторых, независимость материальных, в данном случае точнее будет сказать производственных, отношений проявляется и в том, что такие отношения общественного производства, его предпосылки материального характера заданы в каждый данный момент для вступающих в жизнь поколений как нечто готовое, сформированное прежними поколениями. Будучи закономерным продуктом всего предшествующего развития, эти предпосылки и условия в виде наличных орудий и средств труда, застывших моделей взаимодействия в материальной сфере и пр. навязываются массе людей с принудительной необходимостью сил природы, к которым они были вынуждены стихийно приспосабливаться. И будут это делать люди до тех пор, пока не осознают, что эти отношения сложились исторически и не овладеют лежащими в их основе закономерностями развития, Но коль скоро люди должны вступать в такие отношения и непременно в них вступают, они начинают действовать и развивать доставшееся им в наследство производство. «История есть не что иное, как последовательная смена отдельных поколений, каждое из которых использует материалы, капиталы, производительные силы, переданные ему всеми предшествующими поколениями; в силу этого данное поколение, с одной стороны, продолжает унаследованную деятельность при совершенно изменившихся условиях, а с другой—видоизменяет старые условия посредством совершенно измененной деятельности».33

Отношения, посредством которых люди приводят в движение доставшиеся им в наследство средства производства, и есть реальные общественные отношения. Поскольку они осуществляются вне сознания и независимо от того, осознаны ли полностью людьми или нет—они объективны. Вместе с тем эти отношения

-------------

32 Александров Н. Г. Правовые и производственные отношения в социалистическом обществе. — Вопросы философии, 1957, № 1, с. 46.

33 Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и, идеалистического воззрений, с. 47.

18

 

немыслимы вне актов сознания и воли их непосредственных участников: «Природа не строит ни машин, ни локомотивов, ни железных дорог... Все это — продукты человеческого труда, природный материал, превращенный в органы человеческой воли, властвующей над природой, или человеческой деятельности в природе».34

В рассмотренном аспекте объективность материальных отношений предстает как заданность данному поколению предпосылок и результатов материального способа производства. Одновременно здесь необходимо учитывать одно важное обстоятельство. Современные исследователи совершенно справедливо подчеркивают, что взаимодействие сознания и отражаемой им реальности, в данном случае материальных отношений, не следует понимать как прямое отражение первыми вторых. Отражение материальных отношений всегда опосредуется материально-предметной практикой, содержание которой охватывает и классовую борьбу, я юридические формы реальной деятельности, и традиции, культуру как специфические способы преобразования действительности.35

Кроме того, хорошо известно, что во многих своих суждениях классики характеризовали общество с более или менее завершенной классовой структурой, точнее, общество с антагонистическими классами. Они показали, что естественноисторическая комбинация материальных условий и форм общения в значительной степени и непосредственно оказывается связанной с условиями классового общества.36 Это значит, что в своих суждениях по поводу взаимодействия общественного бытия и общественного сознания в рамках классово-антагонистического общества, классики имели в виду не сознание общества, общественное сознание, а его специфическую форму — сознание господствующего класса, т. е. класса, который па основе экономического господства навязывает обществу свои представления о существующем и обеспечивает их реальное осуществление.

Господствующее сознание в таком обществе — суть сознание одного класса (иногда нескольких), которое отражает только те материальные отношения (их уклад, строй), которые обеспечивают господство именно этого класса. Оно заведомо не учитывает и игнорирует отношения, не угодные господствующему классу. Иначе говоря, такое сознание не отражает всех материальных отношений в смысле обеспечения (гарантии) их осуществления. Отсюда должна выводиться роль господствующего

---------------------

34 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. И, с. 215.

35 Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика и сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 25; Толстых В. И. Духовное производство как проблема исторического материализма. — Вопросы философии, 1978, № 2, с. 53.

36 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений, с, 35.

19

 

сознания в плане возможности его влияния на объективные закономерности развития общества. В этой связи ни о каком полном осознании и воздействии на общественные отношения в классово-антагонистическом обществе говорить нельзя, поскольку господствующее в обществе сознание есть сознание меньшинства, диктующее свои требования относительно характера общественных отношений.37

Имеет значение также и то, что в определенных случаях В. И. Ленин под объективным характером материальных отношений, их независимостью имел в виду именно невозможность осознания этих отношений, их характера, сущности и пр. Крестьянин, писал В. И. Ленин, продавая на рынке хлеб, не сознает какие общественные отношения складываются из обмена.38 Вступая в то или иное конкретное отношение, он, конечно, же, отталкивается не от логики развития всей системы общественных отношений капиталистического рынка, понять которую ему, наверное, не легче, чем дикарю — Периодическую систему элементов, а от своей, житейской логики, в которой он, несомненно, силен и которая диктует ему вариант поведения, не совпадающий, чаще всего, с логикой развития всей системы общественных отношений. Не случайно эти положения В. И. Ленина перекликаются с другим выводом, согласно которому общественное бытие может более или менее верно осознаваться не индивидуальным, а общественным сознанием.39

Отмеченное склоняет к мысли о возможности различения сознания и воли в общественном отношении, т. е. сознания и воли непосредственных участников отношений, при помощи которых они обмениваются деятельностью, добиваются осуществления поставленных целей, и сознания и воли «вне общественного отношения», как осознания существующей в обществе системы отношений. Такое осознание (отражение) выражается в определенных категориях, принципах, ценностях. В последнем случае сознание выступает как общественное, классовое сознание, как идеология.

Сознание и воля, рассматриваемые в первом аспекте, характеризуют активность участников конкретного общественного отношения, поскольку в отдельном общественном отношении его субъекты действуют сознательно, предвидят результаты своих действий, направляют свою волю на достижение определенных целей. Это обстоятельство не дает, однако, оснований для вывода, будто субъектами данных отношений может осознаваться вся система общественных отношений. Вместе с тем последняя складывается как результат совокупных сознательных действий участников конкретных общественных отношений, что

-----------------

37 См. там же, с. 59.

38 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 343.

39 См. там же, с. 343; т. 26, с. 55—56.

20

 

делает возможным ее осознание и определенное воздействие на нее со стороны общества.

Сознание «вне общественного отношения», хотя и существует и проявляется только через сознание и волю непосредственных участников конкретных отношений, все-таки к нему не сводится, потому что имеет своим объектом отражения общую систему общественных отношений. Иногда рассматриваемые аспекты смешиваются в том смысле, что, характеризуя сознание и волю непосредственных участников, подходят к ним с позиций возможности отражения ими всей системы общественных отношений. Тогда может получаться, что поскольку конкретные субъекты данных отношений не могут осознавать всей системы отношений, то и отношение, участниками которого они выступают, также не может ими осознаваться. С другой стороны, нельзя думать, что сознательность участников конкретных отношений может означать тождество надстроечных и базисных отношений.

В. И. Ленин, критикуя позицию А. Богданова, подчеркивал: «Из того, что люди, вступая в общение, вступают в него, как сознательные существа, никоим образом не следует, чтобы общественное сознание было тождественно общественному бытию».40 Итак, общественное бытие определяет общественное сознание, но онтологически они взаимодействуют. При этом материальные условия как основное содержание общественного бытия сами по себе никакой программы реализовать не в состоянии.41 Но и сознание, идеи сами по себе также ничего не производят.42 И только общественно-историческая практика людей, их предметно-материальная, волевая деятельность, в которой диалектически сливаются и объективное, и субъективное в человеческой истории, позволяют правильно решить проблему их конкретно-исторического соотношения. При таком понимании есть все основания для вывода, что материальные отношения имеют волевой момент, субъективную сторону, в то время как надстроечные — включают момент объективный.

Обратимся к надстроечным отношениям. Уже упоминалось, что часто исходят из предположения, будто надстроечные отношения, их возникновение укладывается в схему: материальные условия (отношения) отражаются в сознании и только потом, в качестве результата такого отражения, возникают надстроечные отношения. Между тем К. Маркс писал: «При исследовании явлений государственной жизни слишком легко поддаются искушению упускать из виду объективную природу отношений

----------------------

40 Там же, т. 18, с. 343.

41 Ярошевский Т. М. Октябрьская революция и развитие польской философской мысли. — Вопросы философии, 1971, № 11, с. 31.

42 Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика и сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 6.

21

 

и все объяснять волей действующих лиц. Существуют, однако, отношения, которые определяют действия как частных лиц, так и отдельных представителей власти и которые столь же независимы от них, как способ дыхания. Став с самого начала на эту объективную точку зрения, мы не будем искать добрую или злую волю попеременно то на одной, то на другой стороне, а будем видеть действия объективных отношений там, где

на первый взгляд кажется, что действуют только лица». 43 Обратим внимание на то, что Маркс говорит здесь об исследованиях явлений государственной жизни.

В хорошо известном положении В. И, Ленин указывает, что надстроечные отношения складываются, проходя через сознание и волю людей. И здесь заслуживает внимание то обстоятельство, что В. И. Ленин подчеркивает: надстроечные общественные отношения не порождаются сознанием и волей, а складываются, проходя через общественное сознание,44

Из приведенных положений нельзя сделать вывода, будто К. Маркс, В. И. Ленин рассматривали надстроечные отношения только как идеальные, духовно-идеологические, не имеющие объективного характера. И то обстоятельство, что надстроечные отношения в процессе становления проходят через сознание и волю, осознаются на разных уровнях, вовсе не означает, что они исходят из сознания.4'5

Многие современные исследователи, рассматривая проблему надстроечных отношений, подчеркивают, что в границах основного гносеологического вопроса такие отношения складываются в зависимости не от сознания и воли, а от материальной, практической деятельности. Ю. Д. Воробей по этому поводу пишет: «... общественные отношения не только базиса, но и надстройки возникают и развиваются в зависимости не от сознания, а от материального процесса практической деятельности, порождаются не сознанием, а объективными потребностями развития самой этой деятельности и уже в качестве объективной формы этой деятельности осознаются».46 Механизм возникновения надстроечных отношений удачно объясняет, на наш взгляд, А. К. Уледов: «... надстроечные отношения с рождением каждой новой эпохи складываются, как правило, стихийно, а когда они уже сложились, их воспроизводство осуще-

----------------

43 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1, с. 192—193.

44 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 137, 149.

45 Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика и сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная Практика, с. 17.

46 Воробей Ю. Д. Практическая деятельность, общественные отношения и их отражение в сознании.—В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 42; см. также: Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика и сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика / Под ред. С. С. Гольдентрихта, с. 17 и сл.

22

 

ствляется сознательно. Вот здесь и возникает потребность у общества в идеях, взглядах, теориях, ибо оно нуждается в организации отношений, их регулировании».47

«Действительность,— подчеркивает другой автор,— содержит не одну, а несколько возможностей. Их реализация предполагает поэтому выбор, зависящий как от потребностей и интересов, так и от тех знаний, побуждений, которыми люди руководствуются в этом выборе. Здесь-то и обнаруживается активная роль сознания, его способность планировать деятельность людей и координировать их усилия для решения общих задач, потому что всякий осуществляемый в сознании выбор — истинный или ложный, отвечающий потребностям и интересам людей или нет, всегда будет лишь отражением в виде цели объективных закономерностей самой общественно-исторической практики».48

О. В. Лармин полагает, что надстроечные отношения — это отнюдь не только идейные взаимосвязи, но вполне реальные отношения между людьми и социальными группами, возникающие в различных областях практической деятельности в обществе (политической, правовой, нравственной, религиозной и др.).49 Большое признание в литературе завоевывает взгляд, согласно которому общественные отношения представляют собой устойчивые, существенные, закономерные связи, складывающиеся между людьми на основе (в процессе, в зависимости) их совместной практической деятельности.50 В. П. Вырелкин приходит к выводу о том, что «вне и независимо от сознания людей существуют не только производственные, но и любые надстроечные отношения» и что «в системе свойств общественных отношений особо важное место занимает их объективность».51 Таким образом, при исследовании надстроечных отношений важно избежать как отождествления их с сознанием, забывая об их объективном источнике, так и недооценки роли сознания и воли в возникновении надстроечных общественных отношений. Обе стороны процесса их возникновения надо учитывать в единстве и различии, нельзя противопоставлять во-

------------------

47 Уледов А. К. О принципах изучения общественного сознания,— В кн.: Очерки методологии познания социальных явлений. М., 1970, с. 114—115.

48 Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика и сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 23.

49 Лармин О. В. О структуре общественных отношений. — В кн.: Очерки методологии познания социальных явлений, с. 78.

50 Воробей Ю. Д. Практическая деятельность, общественные отношения и их отражение в сознании. — В. кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 43.

51 Вырелкин В. П. Общественные отношения как категория марксистской социологии: Автореф. канд. дис. Л., 1969, с. 10.

23

 

прос об объективном содержании надстроечных отношений вопросу о том, как они складываются.52

В свете изложенного проблема «объективного» и «субъективного» в общественных отношениях может быть представлена следующим образом. «Объективное» и «субъективное» как понятия употребляются в нескольких значениях,53 но их этимологические корни, надо полагать, ведут к понятиям объекта и субъекта, оттеняют их взаимосвязь и взаимозависимость. В силу чего данные понятия должны характеризовать выражаемые ими явления не в самостоятельном и изолированном бытии, а во взаимодействии и в известном смысле во взаимопроникновении. Суть диалектики проявляется как раз во взаимосвязи, взаимопроникновении, в том числе и главным образом противоречивых явлений и понятий. Именно с учетом последнего и складывается основное значение объективного, которое означает, что объективное первично, находится вне сознания (вне действующего субъекта), существует независимо от воспринимающего сознания. Но последнее никак не дает оснований для трактовки независимости объективного в духе возникающего и формирующего непременно, помимо сознания и воли. Такое понимание ведет, с одной стороны, к отождествлению объективного с природным (это только одна из возможных форм проявления объективного, точнее материального), к игнорированию исторической практики людей, а с другой, к абсолютному противопоставлению объективного субъективному, что в корне неверно.

Определенные основания для противопоставления, могут быть и это связано с тем, что субъективное, являясь формой объективного, может и не отражать его адекватно или отражать произвольно. Тем не менее такое противопоставление не должно преувеличиваться до степени разрыва связи между объективным и субъективным. Здесь будет уместным вспомнить слова В. И. Ленина: «.. .противоположность материи и сознания имеет абсолютное значение только в пределах очень ограниченной области: в данном случае исключительно в пределах основного гносеологического вопроса о том, что признать первичным и что вторичным. За этими пределами относительность данного противоположения несомненна».54 Заметим, что в приведенном положении речь идет об относительности противопоставления материи и сознания, что совсем не то же самое, что материальные условия и практика людей по организации условий своего бытия. В последнем случае противопоставление является еще более относительным. Таким образом, противопоставлением (в определенных рамках) объективного субъективному в марксистской гносеологии подчеркивается тот факт, что

-------------------

52 Степанян Э. X. Теория отражения, практика, общественное сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 67.

53 Гиндев П. Философия и социальное познание, с. 12—30.

54 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 18, с. 151.

24

 

активная роль субъекта в общественно-исторической практике не может быть абсолютно произвольной. Но волевая, осознанная деятельность не только не противоречит существованию объективного мира и его законов, а, напротив, предполагает их. Субъективная форма познания и практика людей на ее основе отнюдь не исключают объективного содержания познания потому, что сама эта форма отражает наиболее общие черты мира и практики.55 Объективными являются такие явления, общая тенденция которых не может произвольно устраняться действиями людей. Наоборот, сознательные действия людей должны согласовываться с этой объективной тенденцией.

В человеческой истории, которая есть порождение человека человеческим трудом,56 нет абсолютно противостоящих друг другу объективных и субъективных явлений. Окружающая человека действительность выступает для него в той или иной форме единства объективного и субъективного. Применительно к общественным отношениям можно полагать, что человек преобразует себя в такой же степени, в какой изменяет совокупность отношений, центром которых он является.57

Отражать проблему общественных отношений в понятиях объективного и субъективного означает в первую очередь исследовать то, как люди в своих отношениях осознают и овладевают объективными закономерностями своего развития. Вот почему независимость объективных явлений от воли людей должна пониматься не в том смысле, что эти явления могут не осознаваться, а в том, что сознательная деятельность людей может быть успешной только в зависимости от того, насколько она соответствует закономерностям развития общественно-исторической практики.58 Исходя из отмеченного, понятие субъективного в рамках рассматриваемой проблемы можно интерпретировать как степень (уровень) познания людьми в ходе своей практической деятельности явлений объективного мира и результатов взаимодействия с ними. В. И. Ленин в этой связи писал: «Очень хорош § 225 Энциклопедии, где "познание" ("теоретическое") и "воля", "практическая деятельность" изображены как две стороны, два метода, два средства уничтожения "односторонности" и субъективности и объективности».59

Методологически неточно, исследуя общественные отношения как конкретно-исторические формы взаимодействия людей, исходить из предположения, будто осознавать и воздействовать на явления — значит порождать их или превращать объектив-

-----------

55 Философский словарь / Под ред. М. М. Розенталя и П. Ф.

Юдина. М., 1968, с. 347.

56 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Из ранних произведений, с. 598. 57 Грамши А. Избранные произведения. М., 1959, т. 3, с. 44.

58 Лармин О, В. О структуре общественных отношений. — В кн.: Очерки методологии познания социальных явлений, с. 69.

59 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 29, с. 190.

25

 

ное в субъективное. Осознание при социализме законов развития общества не означает превращения истории в субъективный фактор. Познать объективную закономерность — значит способствовать ее практическому претворению в действительность именно в объективном качестве: «... как по отношению к отдельному человеку предварительное осознание им результатов труда нисколько не свидетельствует в пользу идеализма, так оно не свидетельствует об этом и по отношению к обществу в целом. Действия и отношения носят и в том и другом случае не стихийный, а сознательный характер, не переставая от этого быть объективно обусловленными и материальными».60

Совершенно правы авторы, полагающие, что упрощенная трактовка критерия «складывание производственных отношений независимо от сознания и воли людей» ориентирует только на одну форму проявления этих отношений в действительности и притом... на стихийную! Можно ли с таких позиций подходить к коммунистической формации? Нет, это никак не соответствовало бы реальности и заветам классиков.61

Таким образом, «объективное» и «субъективное» в общественных отношениях вообще, в применении к отдельному отношению в особенности, обладают специфическим содержанием и не могут закрепляться в прямолинейной зависимости и последовательности: «объективное» — только за материальными, «субъективное» — только за надстроечными общественными отношениями.

 

§ 4. ПЕРВИЧНЫЕ И ПРОИЗВОДНЫЕ

(ВТОРИЧНЫЕ, ТРЕТИЧНЫЕ) ОТНОШЕНИЯ

В КЛАССОВОМ ОБЩЕСТВЕ

 

В научной литературе высказано положение о том, что исследование общественных отношений в свете категорий «объективное» и «субъективное», являясь необходимым и важным способом познания, не может исчерпывать всех возможностей. При анализе проблемы связи материальных и надстроечных отношений необходимо учитывать и то, что последние одновременно оказываются, связанными отношением первичности (основы) и вторичности (производности). В связи с отмеченным подчеркивается недопустимость отождествления отношений первичности и вторичности с отношениями общественного бытия и общественного сознания, объективного и субъективного.62

----------------

60 Камынин И. И., Ковальзон М Я. О специфике материальных общественных отношений коммунистической формации. — Вопросы философии, 1962, № 1, с. 89.

61 См. подр.: Рудаков Б. Ф. Методологический анализ материальности производственных отношений. — В кн.: Некоторые методологические проблемы исторического материализма, с. 103.

62 Дроздов А. В. Карл Маркс и проблема общественных отношений. — В кн.: Карл Маркс и современность. Л., 1970, с. 35.

26

 

Представляется, что подобные суждения обоснованы. Действительно, если обратиться к работам К. Маркса, то в них можно обнаружить немало указаний на этот счет. Так, в «Экономических рукописях 1857—1859 годов» он пишет о вторичных, третичных, вообще производных, производственных отношениях. Причем это — не случайно оброненные фразы, они, скорее, стратегические пункты к фундаментальному исследованию.63 При ближайшем рассмотрении этих положений, а также сопоставлении их с некоторыми выводами из «Немецкой идеологии» можно обратить внимание на следующее. Материалистический подход к истории предполагает понимание того обстоятельства, что люди должны иметь возможность жить, чтобы быть в состоянии «делать историю».64 Поэтому первым историческим актом людей всегда было и остается производство материальной жиз-ни.65 Отношения, в которых или через которые индивиды воспроизводят свою материальную жизнь, и есть первичные (материальные) общественные отношения. Притом это такое историческое дело, такое основное условие всякой истории, которое должно выполняться ежедневно и ежечасно — уже для одного того, чтобы люди могли жить.66 Вместе с тем, производя необходимые им жизненные средства, люди опосредуют это производство формами собственности, политикой, религией и пр., в силу чего первичные отношения в своем историческом осуществлении принимали различные формы.

Формы, в которых или через которые воспроизводятся первичные отношения, и есть вторичные, третичные, перенесенные производственные отношения, которые, по Марксу, выступают в виде различных надстроечных отношений. Так, об отношениях собственности К- Маркс говорил как об юридическом выражении производственных отношений.67 В другом месте он пишет о производственных отношениях, вступающих в неодинаковое развитие как отношения правовые.68 С учетом этих положений классиков рассматриваемая проблема получает свое дальнейшее развитие в работах современных ученых-марксистов. Ими показано, что вторичные, третичные и т. д. формы производственных отношений определяются материально-практической деятельностью людей. Последняя - одна из основных опосредующих цепочек между материальными предпосылками существования людей и формами их «очеловечения». Немалую роль в становлении рассматриваемых .форм играет и характер классовой структуры общества. Экономически и вследствие этого и

------------------

63 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 46.

64 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Фейербах. Противоположность материалистического и идеалистического воззрений, с, 37.

65 См. там же, с. 37.

66 См. там же.

67 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 7.

68 См. там же, т. 46, ч. I, с. 46.

27

 

политически господствующий класс, будучи связанным необходимостью воспроизводства первичных отношений, придает им, однако, такую форму осуществления, которая, как правило, оказывается максимально приспособленной к выражению и закреплению его собственных, классовых интересов. Преуспевает в этом господствующий класс главным образом постольку, поскольку ему удается представить свою волю в качестве общеобязательной, придавая ей видимость воли, исходящей от всего общества.

Формируя и поддерживая ту или иную конкретно-историческую форму осуществления первичных материальных отношений, класс, стоящий у власти, выражает свои веления в политике, праве, морали и пр. Эти веления облекаются в форму обязательных, нормативно-классовых предписаний — регуляторов общественных отношений. Именно с их помощью господствующий класс вносит необходимые коррективы в существующие отношения, в которых, с различной степенью приближенности выражаются (закрепляются) первичные материальные отношения. В становлении форм осуществления последних определенную роль играет характер географической среды, национально-культурные традиции и привычки. Иллюстрируя отмеченное, мы сошлемся преимущественно на работы ученых-юристов. Так, видный советский юрист П. И. Стучка, исходя из того, что всякое отношение есть волевое взаимодействие его участников,69 выступал против разрыва экономического (первичного) и волевого (вторичного, юридического) отношений. Правовые отношения, писал П. И. Стучка, являются юридическим выражением, конкретной формой осуществления материального отношения70 или, другими словами, динамической формой осуществления первичных материальных отношений. В принципе соответствуют такому пониманию и взгляды другого видного советского ученого-юриста С. Н. Братуся. Он полагает, что основное производственное отношение всегда выступает в конкретной форме — в форме имущественных отношений.71 Нельзя в этой связи не отметить и позицию известного венгерского ученого-юриста И. Сабо, который считает: «По существу, разграничение права собственности по его материальному содержанию и юридической форме означает, что в целях познания мы выделяем два момента в едином общественном отношении собственности. На практике материальное и формальное общественное отношение едино. В обществе, знающем право и создавшем институт собственности, всякое материальное отношение по поводу средств производства в силу необходимости прини-

------------------

69 Стучка П. И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964, с. 113.

70 Там же, с. 110—131.

71 Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права. М., 1963, с. 27—28; см. также с. 11.

28

 

мает форму правоотношения».72 Справедливо полагают, что надстроечные отношения имеют объективное содержание и существуют в реальной действительности, но при всем при том, их объективное содержание вытекает не из них самих,73 и пишут, что если один вид отношений, а именно материальных, определяет другой вид — надстроечных (идеологических), то из этого не следует, будто устанавливается взаимодействие отношений, а не людей.74 Не отношения сами по себе, а люди, вступающие в них, их действия, определяют непосредственное содержание отношений. В. И. Ленин писал: «... исследуя действительные общественные отношения и их действительное развитие, я исследую именно продукт деятельности живых личностей»,75

Таким образом, надстроечные отношения обладают непосредственным содержанием, которое, определяясь, в конечном счете, материальными предпосылками существования общества, к последним полностью не сводимо. Содержание надстроечных отношений — это всегда конкретно-историческое, понятое, переработанное и воспроизведенное действиями людей — материальное. Довольно распространенный тезис, будто содержанием многообразных надстроечных форм являются экономические отношения, оказывается беспомощным в объяснении наличия самых различных надстроечных форм. Между тем всеобщая экономическая основа, например, в политике, конкретизируется в своеобразном содержании, что находит свое выражение в основном вопросе политики — вопросе о государственной власти, ее завоевании и осуществлении.76 Таким образом, непосредственным содержанием надстроечных отношений является не просто идеальное, а прежде всего обмен деятельностью.77

 

§ 5. ГЕНЕЗИС ОБЩЕСТВЕННОГО ОТНОШЕНИЯ

 

Прежде всего об исходных предпосылках анализа зрелого общественного отношения. Одна из предпосылок исследования социального явления, в том числе и генезиса общественного отношения, заключается в том, что исходной точкой анализа полагается уже ставшее, зрелое явление. Отсюда процесс познания продвигается к незрелым (промежуточным) формам, через ко-

-----------

72 Сабо И. Основы теории права. М., 1974, с. 23.

73 Рудаков Б. Ф. Методологический анализ материальности производственных отношений. — В кн.: Некоторые методологические проблемы исторического материализма, с. 107.

74 Мокроносов Г. В. Диалектика содержания и формы общественных отношений. — В кн.: Общественные отношения и сознание, с. 5—6.

75 Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 1, с. 427.

76 Гольдентрихт С. С. Общественное бытие, социально-историческая практика и сознание. — В кн.: Общественное сознание и общественная практика, с. 25.

77 Воронович Б. А., Плетников Ю. К. Категория «деятельность» в историческом материализме. М., 1975, с. 18—19.

29

 

торые происходило развитие исследуемого предмета. После выяснения зародышевых и промежуточных элементов явления познание вновь возвращается к осмысливанию реально существующего зрелого явления, но уже на основе познанных особенностей его становления. Все это означает, что последовательность познавательного процесса может не совпадать с последовательностью становления и развития изучаемого явления.78

Обращаясь к генезису общественного отношения, важно учитывать, что зрелые общественные отношения исторически появляются только в обществе, уже имеющем определенный мир материальной и духовной культуры, т. е. в определенной общественной среде, которая и является питательной основой таких отношений.

Общественные отношения — это одна из важнейших форм осуществления человеческого опыта, поэтому в обществе, особенно современном, материальное производство, правовая, политическая, . моральная и даже собственно духовная деятельность осуществляются в реальности только посредством тех или иных форм общения людей, и прежде всего через систему общественных отношений.

Каковы же признаки общественного отношения? На определенном этапе общественного развития необходимым условием существования общественного отношения становится признание субъектами таких отношений друг друга в качестве независимых и равных.79 Определенная независимость сторон в общественном отношении не исключает того, что каждая из сторон в таком отношении может добиться осуществления преследуемых интересов только через посредство другой стороны отношения. «Уже самый факт, что это есть отношение, означает, что в нем есть две стороны, которые относятся друг к другу».80 Далее, только отнесясь к человеку Павлу, как к себе подобному, человек Петр начинает относиться к самому себе, как к человеку.81 Поэтому для общественного отношения характерен и такой признак, как наличие в нем двух уровней соотносимости; внешнего — отношения каждой из сторон к противоположной, и внутреннего — отношения каждой из сторон социального отношения к самой себе. Последнее, однако, оказывается всегда опосредованным внешним отношением. В свете отмеченного представляется лишенной какой бы то ни было основы встречающееся еще и сегодня в юридической литературе мнение, будто общественное отношение, с точки зрения субъектного состава, якобы, может состоять только из одной стороны -----------------------------------

78 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 46, ч. I, с. 38—46.

79 См. там же, с. 191.

80 Там же, т. 13, с. 497—498.

81 См. там же, т. 23, с. 62 (сноска).

30

 

или, как говорят в юридической теории, может быть одно-субъектным или даже вообще не предполагать конкретных субъектов (так называемые абсолютные и обще-регулятивные правовые отношения).

Далее, для общественного отношения, как правило, характерна неоднократная повторяемость в более или менее постоянном качестве. Оно как бы «прочнеет», образуя стабильную форму социального взаимодействия, пригодную относительно длительное время для самых различных индивидов. Такое отношение в известном смысле оказывается «безразличным» к индивидуальным особенностям своих конкретных субъектов. Предпосылки стабильности общественных отношений различны. Одна из них заключается в том, что каждая сторона, вступая в подобные отношения, рассчитывает, что на определенные ее поступки вторая сторона ответит ожидаемыми действиями. Глубинная основа этого лежит в цикличности производства, предполагающей равные и свободные стороны обмена результатами деятельности. К. Маркс по этому поводу писал, что если «экономическая форма, обмен, полагает всестороннее равенстве субъектов, то содержание, субстанция, как индивидуальная, так и вещественная, которая побуждает к обмену, полагает свободу. Таким образом .. . обмен меновыми стоимостями представляет собой производительный, реальный базис всякого равенства и всякой свободы . .. будучи развиты в юридических, политических, социальных отношениях, они представляют собой все тот же базис, но в некоторой другой степени».82 Немаловажную роль при этом играют нормативные регуляторы поведения людей, основное назначение которых — описать, закрепить и гарантировать варианты допускаемого и обязанного в обществе поведения. Общественное отношение находит отражение в норме-регуляторе, предписывающем участникам отношения модель поведения, которой они могут или должны следовать, и содержащем меру общественного или государственного воздействия как за точное следование предписываемому варианту поведения (меры поощрения), так и за его нарушение (санкции).83 Последнее бросает свет на тот факт, что общественное отношение, складываясь, непременно проходит общественное (классовое) сознание, формулирующее норму, которая его закрепляет.

Деятельность, точнее, обмен деятельностью в рамках общественного отношения, оказывается фиксированным и обеспечивается общественной силой, ядром которой в классовом обществе выступает государственное принуждение.

Содержание зрелого общественного отношения характеризует общезначимая деятельность, ее участники — субъекты ор-

-------------------------------

82 Там же, т. 46, ч. I, с. 191.

83  Общая теория государства и права / Под ред. В. С. Петрова, Л. С. Явича, т. 2. Л., 1974, с. 328.

31

 

ганизованного социального целого, поэтому личные силы его непосредственных участников выступают в форме общественной силы.

Приведенные признаки общественного отношения, характеризуя его основные свойства, вместе с тем наталкивают на вопрос, который невозможно обойти молчанием: если общественное отношение — это реальное взаимодействие людей, выражающееся всегда вовне, в действиях и поступках людей (и в этом смысле оно всегда объективно), то у него, как и у всякого реального явления, должны быть промежуточные стадии становления (незрелые формы, через которые оно развивается).

Действительно, возьмем, например, современные социальные отношения: отношение мастера и рабочего в производственном процессе, депутата и избирателей на депутатском приеме, режиссера и актеров при постановке спектакля, отношения, возникающие в ходе заседания различных советов, и пр. Между этими же субъектами возможны и иные, причем самые различные отношения за пределами их производственной или общественной деятельности: тогда, когда они встречаются как знакомые, обсуждают интересующие их жизненные вопросы, обмениваются опытом, знаниями и пр. Очевидно, первые отношения содержат все признаки зрелого общественного отношения, в то время как вторые, обладая некоторыми (главным образом признаками, характеризующими основное качество социального отношения), не содержат целого ряда характеристик, возводящих отношение в ранг зрелого общественного отношения, Второй вид отношений — будем называть их не общественными, а «фактическими» — лишен стабильности в том смысле, что они могут отражать неповторимость, оригинальность того или иного взаимодействия, не исключая взаимодействия случайного, нетипического. «Фактические» отношения не предусматриваются официальными и государством охраняемыми нормами, хотя они и могут отвечать как таким нормам, так и нормам, не установленным государством или обществом официально. Деятельность, осуществляемая в рамках «фактических» отношений, не является непосредственно общезначимой и не обеспечивается поэтому общественной силой. Это обстоятельство, конечно, не исключает моментов общезначимости взаимодействия в рамках «фактических» отношений, но в целом взаимодействие в этих отношениях таковым не является, поскольку поведение, в них осуществляемое, не представлено в качестве всеобщего масштаба (не закреплено официально действующей нормой, находящейся под защитой общества или государства).

В зрелом общественном отношении личные силы его непосредственных участников выступают как общественная сила. Поэтому индивидуальные интересы его субъектов, выступая в форме общественной силы, оказываются вплетенными в общественную систему интересов. «Фактические» отношения таким

32

 

признаком непосредственно не обладают. Разумеется, и в таких отношениях их участники в большинстве случаев выступают как члены общества. Но чем реальней человек становится существом социальным (общественным), тем больше у него оснований проявлять себя как индивидуальность. Индивидуальные качества личности складываются главным образом в процессе осуществления общественного, когда последнее переживается человеком как свое, индивидуальное и приобретает в силу этого личностную окраску. Но «общественное» и «личное» при социализме—вопреки мнению буржуазной пропаганды, исходящей из нивелировки личности социалистическим государством и обществом—хотя и тесно связаны в своей глубинной основе, все-таки не тождественные явления, и каждое из них удерживает относительно самостоятельную специфику.

«Фактические» отношения можно было бы определить как форму взаимодействия людей, которая лишена непосредственной общезначимости, отличается неповторимостью. Форма таких отношений нормативным регулятором не регламентируется и непосредственно общественной силой не обеспечивается.84

Пытаясь проникнуть в самые зачаточные слои общественного отношения, мы сталкиваемся со следами еще более глубинных» явлений, которые несводимы к рассмотренным признакам «фактического» отношения. Эти зачаточные явления при определенных условиях модифицируются в фактические и общественные отношения.

Проникновение в глубинные слои общественного отношения до уровня его генетической предпосылки, которой является общественная связь, возможно только с помощью теоретической абстракции. Воспринимаемая таким путем общественная связь есть отражение существовавшей ранее связи. Полученное знание, как правило, фиксирует поэтому не «чистую» связь непосредственно, а более зрелую ее форму, в которую она развилась— общественную связь.

Многие ученые в последнее время различают понятия связи и отношения вообще, общественного отношения и общественной связи в частности.85 Даже авторы, которые подходят к этому вопросу весьма осторожно, признают, что всякая связь предполагает отношение, но не всякое отношение только связь. В частности, В. П. Тугаринов считает, что отношение, в отличие

---------------------------

84 Предложенное понимание фактических отношений не совпадает с распространенным в юридической литературе термином «фактические отношения», под которым обычно понимаются неправовые, в том числе и зрелые общественные отношения.

85            См., напр.: Тугаринов В. П. О соотношении категорий материалистической диалектики. Л., 1956, с. 42; Уемов А. И. Вещи, свойства, отношения. М„ 1963 , с. 23; Вырелкин В. П. Общественные отношения как категория марксистской социологии: Автореф. канд. дис., с. 64; Свидерский В. И., Зобов Р. А. Отношение как категория материалистической диалектики, с. 69 и др.

33

 

от связи, может не связывать явления, а разделять. Отношения различия и противоречия, конечно, предполагают связь, но их существо не в общности, характерной для связи, а в раздельности. Отношение — более многогранное явление. Наконец, понятие отношения связано с понятием относительного, которое отсутствует в понятии связи.86

В юридической литературе различают понятия правовых связей и отношений Г. В. Мальцев, В. Д. Сорокин, Л, С. Явич. Относительно позиции Л. С. Явича это можно утверждать вполне определенно.87

Вместе с тем в литературе, в том числе и юридической, связь и отношение чаще всего отождествляются.88 Между тем, когда говорят, что связь есть отношение, то имеют в виду, что отношение основывается на связи, включает связь, но это вовсе не означает тождественности связи и отношения. На уровне' отношения появляется нечто дополнительное, позволяющее говорить именно об отношении, а не только о связи.

Трудность в проведении разграничения между общественным отношением и общественной связью заключается в том, что понятия «связь» и «отношение» анализируются главным образом в логике и социологии. На формирование знания об этих явлениях накладывается специфика структуры знания названных наук, особенности терминологии и пр. Использование данных понятий в юридической литературе, помимо учета специфики предмета юридического знания, предполагает определенную корректировку этих понятий, которая бы учитывала и специфику юридических категорий.

Анализ общественной связи можно, очевидно, проводить как в историко-генетическом, так и в системно-функциональном аспектах. Применительно к общественной связи такое разграничение уровней анализа, конечно, условно, в особенности применительно ко второму аспекту анализа.

Однако упомянутое разграничение двух аспектов анализа проводить необходимо, ибо только таким путем можно выявить некоторые любопытные метаморфозы связи, ее места в становлении общественного отношения в историко-генетическом плане и в плане ее роли в возникновении и функционировании общественного отношения в современном обществе. Остановимся вначале на некоторых основных моментах первого, историко-генетического аспекта данной проблемы.

Вообще, понятие связи человека с окружающей его действи-

-------------

86            Тугаринов В. П. О соотношении категорий материалистической диалектики, с. 42.

87            Мальцев Г. В. Социалистическое право и свобода личности, с. 91; Сорокин В. Д. Метод правового регулирования. М., 1976, с. 74 и сл.; Явич Л. С. Общая теория права, с. 210; и др.

88            Назаров Б. Л. Социалистическое право в социальных связях. М., 1976, с. 42 и сл.

34

 

тельностью может рассматриваться по меньшей мере в трех аспектах или направлениях. Во-первых, человек как продукт материальной природы подчиняется ее физическим закономерностям. Например, обладая определенным весом, он связан в своих действиях законом тяготения. Во-вторых, речь может идти о связях человека как продукта органической природы. Здесь несомненна зависимость человека от особенностей жизни его организма в соответствующей среде. Подчинение человека законам физического и органического мира носит объективный характер. Эти связи стабильны, однако современные достижения в области космоса, медицины, биологии, органической химии свидетельствуют и о том, что рамки таких связей могут быть все же подвижными. Третий вид связей вытекает из факта совместного существования, совместной жизнедеятельности людей не только в условиях естественной природы, но также и в условиях «очеловеченной» среды, создаваемой самими людьми. Здесь налицо зависимость человека от общественного бытия, определяющим фактором которого является способ производства и воспроизводства материальной жизни. Связи эти условно можно назвать искусственными, в отличие от естественных. Искусственные связи начинают приобретать очертания общественных, социальных только тогда, когда удовлетворение целого ряда потребностей отдельным индивидом становится практически невозможным без других индивидов. Более того, генезис и утверждение общественных связей является свидетельством того факта, что необходимость в другом индивиде становится объективной потребностью. Причем такой потребностью, через которую для данного индивида задаются и осознаются большинство его собственных потребностей.

В известном смысле природные и органические связи можно рассматривать в качестве предпосылок возникновения искусственных связей. Однако сказанное не означает, что эти предпосылки находят в общественных связях непосредственное отражение.

Известно, что па начальных этапах развития человеческого общества отношения человека к самому себе через отношение к себе подобному нет. Отсутствуют в строгом смысле и собственно общественные, социальные связи. Это время господства «чистых» естественно-природных связей. Они в далеком прошлом еще не приводили к возникновению на их основе каких-то новых форм взаимодействия, поскольку жестко определяли действия первобытного индивида и одновременно обусловливали ограниченное число решений для него. Поэтому имело место отождествление себя с явлениями окружающего природного и органического мира. В результате первобытный индивидуум полагал себя неотъемлемым элементом, частью животного мира и окружающих его вещей, которые также наделялись им ему свойственной жизнью. Отсюда; скорее всего, убежденность древних

35

 

в способности каждой вещи стать любой другой вещью, своего рода оборотничество.89 Это не могло не выливаться в стремление отождествлять себя с природой, слить себя с ней и именно в этом первобытный человек мог поначалу видеть свое высшее назначение. В древности верили в повсюдность какого-то почитаемого центра, поэтому никого не привлекала проблема действительной причины и следствия различных событий и действий людей, предполагалось, что в каждой вещи «разлито», присутствует почитаемое и почти всегда фантастическое начало.90

Со временем такое положение постепенно меняется.

В самой основе превращения так называемых искусственных связей в подлинно социальные (общественные) лежит складывающийся способ материального производства, который уже не сводится к пассивному отношению людей к природе (простому собирательству готовых продуктов природы). Появляются новые формы практического отношения к орудиям и средствам производства, отрабатываются формы официального закрепления такого отношения (различные формы собственности). Между людьми и природой появляется «посредник» — способ производства, который окрашивает в тот или иной цвет основные отношения людей. Развивающийся способ производства вызывает и новую структуру (способ связи) между различного рода деятельностями, посредством которых осуществляется само производство и распределение его результатов. Такие базисные связи в значительной мере объективно диктуют притязания людей на данную, исторически обусловленную деятельность. Закрепление последней со временем становится общественно необходимым. Причем посредством такого закрепления связей между людьми постепенно удовлетворяются потребности развивающегося производства в инициативном, в известном смысле свободном (от жесткого подчинения слепым силам природы) работнике. Практическое (материальное) создание предметного мира, писал К. Маркс, переработка неорганической природы являются самоутверждением человека как сознательного родового существа, т. е. такого существа, которое начинает относиться к роду как к своей собственной сущности или к самому себе как к родовому существу.91 «Поэтому именно в переработке предметного мира человек впервые действительно утверждает себя как родовое существо. Это производство есть его деятельная родовая жизнь. Благодаря этому производству природа оказывается его произведением и его действительностью. Предмет труда есть поэтому опредмечивание родовой жизни человека: человек удваивает себя уже не только интеллектуаль-

----------------

89            История античной диалектики. М., 1972, с. 8.

90            Лосев А. Ф. Античная философия истории. М., 1977, с. 33.

91            См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 42, с. 93.

36

 

но, как это имеет место в сознании, но и реально, деятельно, и созерцает самого себя в созданном им мире».92

Все это постепенно приводит к тому, что человек все больше начинает освобождаться от слепой и жесткой зависимости от сил природы, что находит выражение во все меньшем его желании безоговорочно слить, отождествить себя с явлениями физической и органической природы. Человек вначале очень робко обращает свое лицо, свой ум, свои практические способности па себе подобных, на общество, пытается понять свое реальное место в нем, начинает думать о совершенствовании примитивных социальных форм жизнедеятельности.

Если иметь в виду развитие социальных форм жизнедеятельности, то заслуживает внимания, в частности, следующее. На начальных этапах, вероятно, самыми серьезными катаклизмами, обусловившими возникновение новых форм жизнедеятельности, явилось обособление отдельных родов и распадение их на семьи, в особенности на моногамные семьи. Появление родов привело к возникновению между ними новых общественных связей, предопределявших появление неизвестных ранее отношений. Но еще более серьезные изменения были обусловлены появлением и упрочением моногамной семьи. Будучи одним из следствий сложившихся к тому времени материальных условий, моногамная семья (в таких ее основных формах, как патриархальная и соседская), возникнув, сама начинает способствовать зарождению новых форм осуществления материальных потребностей.

С семьей можно связывать официальное закрепление первобытностью настоятельных потребностей в новом типе связей продвинувшегося к тому времени материального производства. Ф. Энгельс показал, что переход прав и имущества (наследование) в более или менее знакомом нам виде стал возможным только в рамках моногамной семьи. Главную роль в такой семье начинает играть мужчина как основной производитель.93 Утвердившаяся к тому времени формула определения происхождения ребенка по мужской (отцовской) линии (и наследование) являлась, по сути дела, одной из первых искусственных связей, в отличие от связей ребенка по материнской линии.

Моногамная семья вызвала появление новых общественных связей. В частности, при осуществлении определенных прав и обязанностей, связанных с действием экзогамии, мужчина должен был брать невесту уже из другого рода. Следствием этого явилось появление новых связей, в основе которых лежали неизвестные ранее формы взаимодействия, например, отработка невесты, ,в течение которой жених жил и работал в роде невесты. Это — очень важный мутационный фактор, который, по-

---------------------

92 Там же, с. 94.

93 См. там же, т. 21, с. 58 и сл.

37

 

видимому, лег в основу будущего проникновения в замкнутую общность инородцев и сдвигов в характере и структуре связен первобытной коллективности. К числу новых связей можно отнести и юридическую фикцию усыновления, значительно «замутнившую» строго оберегаемую на первых порах «чистоту» общности, основанную на кровном родстве и происхождении от общего предка. Такие связи стали выходить за рамки отдельного рода, племени. Тем самым локальный характер прежней жизни уступал место своей противоположности. И это происходило, несмотря на то, что в то время «идея, что известное число лиц должны сообща пользоваться политическими правами на том только основании, что им приходится жить на одной территории, показалась бы до крайности странною и чудовищною людям первобытной древности, ибо в древнем мире, где коренные граждане всегда считали себя соединенными узами крови, смотрели на равноправие (с пришельцами) не иначе, как на узурпацию».94 Однако развитие общественных связей внесло настолько серьезные коррективы в подобные правила, что стало возможным, в частности, такое положение, когда «фикция усыновления так удачно подражала действительному родству, что ни закон, ни общественное мнение не делают ни малейшего различия между действительной и искусственной связью».95

В русле рассматриваемого аспекта находится и формирование такой совместной жизнедеятельности, когда наиболее важные проблемы обсуждаются и решаются коллективно. В зависимости от многих факторов, в том числе и от значимости для коллектива решаемой проблемы, человечество, постепенно отрабатывало оптимальное сочетание элементов общественной структуры и способа их связи, которое могло бы обеспечить наиболее благоприятное решение.

Наряду с такими процессами, предполагавшими в той или иной мере закрепление определенных прав и обязанностей за всеми или большинством общности (тем самым и закрепление общественных связей) постепенно складываются образцы взаимодействия по решению общественных проблем в рамках локальной группы, касты и пр. Отмеченное приводит к тому, что появляются предпосылки для закрепления в существующих социальных формах процесса освобождения человека от естественно-природных пут и его прогрессивного развития. Как уже отмечалось, в самой глубинной основе этого лежит способ материального производства. Однако отражение требований развивающегося производства в различных социальных связях было неоднозначным и противоречивым. Один из первых этапов самосознания человеком самого себя в качестве относительно самостоятельного был связан с образованием моногамной семьи.

--------------------

94            Мэн Г. С. Древнее право. СПб., 1873, с. 103.

95            Там же, с. 106.

38

 

Следующим этапом или этапом, развивающимся наряду с названным и способствовавшим в определенной мере становлению личности, было утверждение новых социальных образований, в основе которых лежат уже не кровнородственные связи, а структура сформированных самим обществом связей и отношений. Речь идет, например, о древнегреческом полисе и появлении первых политических идей гражданства, демократии, республиканизма.96 «Очевидно, гражданин полиса не испытывал того, что мы называем теперь отчуждением, он не стремился противопоставить себя общине в целом и не ощущал ее противостоящей себе. Он не мыслил категориями "я" и "ни", его взаимоотношения с общиной укладывались в более широкое и объединительное местоимение „мы". Конечно, все это — лишь норма, идеал. На самом деле могли быть и, вероятно, не столь уж редко бывали случаи отклонения от нормы. Реальная, повседневная действительность полиса далеко не всегда соответствовала ощущению тесной связи и сопричастности. Но об этом речь пойдег ниже, в данном случае мы имеем в виду именно ощущение, отнюдь не реальность».97

Реальность же диктовала закрепление в социальных формах процессов, связанных с уже имеющимся имущественным неравенством в предклассовом обществе. Например, гражданином полиса мог считаться только тот, кто являлся его коренным жителем, это обстоятельство автоматически делало его собственником земли. В этом же плане могут интерпретироваться и личные (родственные) связи внутри наиболее могущественных в экономическом отношении семей, обеспечивавшие реальное участие в управлении общностью, а в последствии и государством.

В связи с отмеченным будет уместным привести высказывание К. Маркса: «Чем больше мы углубляемся в историю, тем в большей степени индивидуум, а следовательно и производящий, индивидуум, выступает несамостоятельным, принадлежащим к более обширному целому: сначала еще совершенно естественным образом он связан с семьей и семьей, развившейся в род; позднее — с общиной в различных ее формах, возникшей из столкновения и слияния родов».98

Тем не менее названные социальные формы в целом можно рассматривать в качестве обеспечивающих в определенной мере процесс генезиса и развития социальных прав человека и прогрессивное совершенствование в нем личностных начал. Однако, по-видимому, как только этот процесс дал о себе знать достаточно отчетливо, возникает социально-политическая форма — государство. Она придает названному процессу направление,

-----------------

96 Утченко С. Л. Политические учения Древнего Рима. М., 1977, с. 36—37.

97 Там же, с. 36—37.

98 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 12, с. 710.

39

 

которое отвечает интересам прежде всего наиболее могущественной в экономическом отношении части общества. «Ирония истории оказалась таковой, что генезис прав человека, а вместе с тем и общих норм, определяющих защищенную социальными институтами меру его свободы (возможности), самодеятельности, слился с возникновением юридической формы, использовавшейся для закрепления господства меньшинства над бесправными миллионами людей, попавшими в рабство или крепостную зависимость».99 И дело, по существу, не меняется от того, что государство, в особенности молодое рабовладельческое государство, предприняло меры, направленные на разрушение обычаев, оберегаемых семьями. Наиболее ощутимые удары государство нанесло по экономической основе семьи. Например, в Риме действовало правило, согласно которому имущество, приобретенное во время военных походов, считалось собственностью воина и не поступало во власть главы семьи. Затем в такой же режим попадало имущество, полученное в качестве вознаграждения за государственную службу. Изменились отношения и в политической области, когда сыновья получили право самостоятельного участия в выборах представительных органов власти, хотя в семейном кругу они были зависимы от отца. Не следствием ли этого противоречия был пресловутый «красный канат», на котором афинских граждан вели в народное собрание и который позже был заменен более гибким инструментом— материальным вознаграждением за участие в государственных делах?

Развитие рабовладельческого, а затем феодального строя было связано поступательным движением общественных связей и их все более основательным перерастанием в общественные отношения. Однако лишь с утверждением капиталистического способа производства буржуазное государство оказывается той формой политической организации, которая охватывает все общество и где появляются более или менее зрелые общественные отношения, но не в том смысле, что такие отношения предоставляют субъектам фактически равные и максимальные возможности для гармонического развития, а в том, что отношения буржуазного общества обогащаются рядом новых признаков, вплотную подводящих такие отношения к социализму. Но за политическим и юридическим фасадом буржуазного общества, который порой выглядит весьма благопристойно, скрываются постройки общества эксплуататорского. И это сказывается, особенно в период развитого капитализма, в самом процессе перехода общественных связей в буржуазные общественные отношения. Дело в том, что в самом базисе, достигшего зенита буржуазного общества, социальные связи начинают складываться таким образом, что оказывается возможным использо-

40

 

вать их структуру в направлении развития социалистических (производственных) отношений. Капитализм гигантски развивает производительные силы, делает характер производства общественным. Однако — и в этом проявляется самостоятельность надстройки цивилизованного общества, — закрепляя юридически капиталистический базис, буржуазное государство направляет процесс развития общественных связей не в сторону коллективистских отношений, а в направлении, обеспечивающем господство частнособственнических отношений, т. е. в сторону таких общественных отношений (вторичных, третичных и т. д.), которые максимально отвечают интересам господствующего меньшинства. К. Маркс в «Капитале» вскрыл самые глубинные пружины такой корректировки.

Таким образом, если попытаться обобщить отмеченное, то можно считать, что основные этапы (стадии) становления общественных отношений могут быть сведены к следующим: 1. Первоначальной (исходной) стадией становления общественных отношений являются общественные связи. Движение общественных связей, их развитие в сторону общественных отношений шло по линии все более строгой их организации, прежде всего в плане приведения таких связей в соответствие с материальным способом производства. Со временем процесс упорядочения общественных связей становится все более сложным и многогранным, поскольку их организация отражает и тот факт, что структура общества начинает выступать не только следствием материальной деятельности людей в условиях природной и биологической среды, но и результатом деятельности людей в условиях «очеловеченной» природы, культурной среде. Другими словами, материальный способ производства — это уже «посредник» между человеком я культурным миром, окружающим людей; 2. Общественные связи превращаются в «фактические» отношения. Развитие общественных связей в общественные отношения — если говорить в историческом плане — не происходило непосредственно и автоматически. Общественные связи порождали множество отношений, которые не являлись в строгом смысле еще общественными. Такие отношения выполняли, будучи определенной формой взаимодействия людей, самые различные функции, их социальная значимость не может рассматриваться однопланово. Эти отношения, выступавшие промежуточным звеном (стадией) между общественными связями и общественными отношениями, есть отношения фактические.

Следовательно, процесс реального становления общественных отношений есть процесс движения от социального характера связей между субъектами к фактическим, единичным отношениям, а от них — к общественным. Можно в этом аспекте обратить внимание на ряд высказываний К. Маркса, в которых проводится мысль о том, что тот или иной строй общества существует вначале как фактически сложившиеся нндивидуаль-

41

 

ные отношения; постепенно, с развитием классовых отношений, они приобретают общественное значение, и только затем, значительно позднее, такие отношения получают цивилизованное выражение и закрепление в общих нормах.100

К. Маркс и Ф. Энгельс показали, что в наиболее ранние и примитивные эпохи индивидуальные, фактические отношения собственности, защищающиеся варварским способом и выступавшие в самом грубом виде, и являлись непосредственно правом владеющего, пользующегося имуществом. Только с развитием гражданского общества, т. е. с развитием личных интересов до степени классовых интересов, правовые отношения изменились и получили цивилизованное выражение. Они стали рассматриваться уже не как индивидуальные отношения, а как всеобщие. Вместе с тем, благодаря разделению труда, охрана сталкивающихся между собой интересов отдельных индивидов перешла в руки немногих, и тем самым исчез и варварский способ осуществления права. Ясно, что превращение индивидуальных правоотношений во всеобщие означает трансформацию права конкретной личности в общую норму, а самих «фактических» отношений — в общественные.101

Если говорить о системно-функциональном аспекте рассматриваемой проблемы, то процесс становления общественных отношений в современном обществе отличает прежде всего следующее. Возникновение общественных отношений, их «созревание» сегодня происходит значительно быстрее, нежели в далеком прошлом. Можно говорить и об определенных модификациях в стадиях становления общественных отношений. В прошлом стадии возникновения отношений могли более или менее последовательно сменять друг друга в течении довольно длительного исторического периода. Сейчас эти процессы происходят быстрее, значительно чаще оказывается возможным и обратный порядок становления отношений — общественные отношения влекут новые общественные связи, которые укладываются в качестве предпосылки возникновения новых отношений и т. д. В значительной мере процесс становления общественных отношений укорачивается и в смысле появления возможности возникновения общественных отношений из общественных связей непосредственно, минуя стадию фактических отношений. Наконец, современное общество оказывается в состоянии обеспечить несравненно более прочные гарантии индивидам в направлении обеспечения возможности для самостоятельной деятельности в рамках общественных связей, вне форм зрелых общественных отношений, т. е. в подобных случаях определенные формы деятельности индивидов обеспечиваются в рамках общественных связей без последующего непременного развития.

--------------

100 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 336—337.

101 Явич Л. С. Общая теория права, с. 25—26.

42

 

Глава вторая

 

ЮРИДИЧЕСКИЕ ПРИЗНАКИ ПРАВОВОГО

ОБЩЕСТВЕННОГО ОТНОШЕНИЯ

§ 1. ПО ПОВОДУ ПРАВОВЫХ СВЯЗЕЙ

И ПРАВООТНОШЕНИЙ

 

Правоотношения, их место, роль и значение тесно связаны с осуществлением права. Однако взгляды теоретиков на проблему реализации социалистического права никак нельзя назвать едиными. Можем ли мы с необходимой ,в таких случаях достоверностью утверждать, будто реализация права происходит только в правовых отношениях или же такое понимание недостаточно полно и убедительно объясняет проблему действия права в современном обществе? Ответа на этот вопрос, который, безусловно, был бы принят юридической наукой, в целом на сегодня нет. Но следует заметить: сомнения по поводу убедительности взглядов на осуществление права касаются главным образом определенной части проблемы, а именно той, которая связана с пониманием механизма действия так называемых всеобщих и абсолютных прав (и обязанностей), норм-запретов, не укладывающихся (по всеобщему признанию) в рамки реализации в конкретных правоотношениях. Что касается действия права через последние, то здесь больше точек соприкосновения, нежели расхождений, хотя было бы излишне оптимистичным считать, что в этой проблеме все ясно.

Существо расхождений в вопросе об осуществлении права, не укладывающегося в рамки реализации в конкретных правоотношениях, проявляется, в частности, в следующем. Как известно, взгляд, отстаивающий реализацию права только в правоотношениях, пользуется конструкцией абсолютного и обще-регулятивного правоотношений, в то время как другие ученые считают такие отношения фикцией и говорят о реализации права вне правоотношений.

Сейчас не целесообразно углубляться в специальные вопросы проблемы. Однако, безусловно, необходимо сразу же наметить проблему, точнее те ее пункты, которые ставятся предметом дальнейшего анализа.

43

 

Концепция абсолютных правоотношений сформулирована полвека тому назад и до сих пор не претерпела заслуживающих внимания изменений или дополнительных обоснований. И это несмотря на то, что были серьезные юридические исследования, авторы которых обращали внимание на недостатки такой конструкции.1

Видимо, попытки аргументации несостоятельности конструкций абсолютного и обще-регулятивного правоотношений только с юридических позиций оказываются недостаточно убедительными. Можно допустить, что будет сформулировано еще какое-то количество юридических вопросов и доводов, которые опять явятся не вполне достаточными для того, чтобы сдвинуться со столь привычных позиций,

С учетом сказанного может иметь определенный смысл попытка выхода за рамки только юридической интерпретации данной проблемы с тем, чтобы глубже обнажить общеметодологические основы рассматриваемой проблемы. Это представляется оправданным прежде всего потому, что принципиальные характеристики правовых отношений, как и всяких иных политико-юридических форм, следует искать не в них самих, а в материальных условиях (отношениях) господствующего способа производства.2 Собственно это и побудило нас к написанию первой главы работы.

В онтологическом плане представляется бесспорным тот факт, что правовые отношения являются разновидностью общественных отношений.

Отмеченное вовсе не исключает того, что всякое исследование права имеет основание претендовать на «добротность» только в том случае, если оно исходит из наличия у юридической формы непосредственного, «своего» содержания.

Понимание диалектики содержания и формы надстроечных явлений осложняется зачастую тем, что отражаемое надстроечной формой содержание оказывается нередко связанным многими нитями с другими явлениями различного уровня и класса. В результате всегда имеется основание говорить о связи юридического исследования не только со своим непосредственным предметом, но и с его корнями, которые, как правило, переплетаются с корнями предметов, изучаемых другими науками. Причем связь эта, с нашей точки зрения, отражается главным образом в направлении сближения методов различных наук, в результате чего осмысливаются закономерности отражения реальности, не являющиеся непосредственным предметом изучения отдельной науки. Здесь будет уместным привести следующее

--------------

1 Генкин Д. М. Право собственности в СССР. М., 1961; Братусь С. Н. Предмет и система гражданского права. М., 1963; Явич Л. С. Общая теория права. Л., 1976. с. 206—212; Сорокин В. Д. Метод (правового регулирования. М., 1976, с. 75—81.

2 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч. 2-е изд., т. 13, с. 6.

44

 

высказывание: «Любая наука, взятая изолированно, представляет лишь некий фрагмент всеобщего движения к знанию... чтобы правильно понять и оценить методы исследования данной дисциплины, пусть самой специальной, необходимо уметь их связывать вполне убедительно и ясно со всей совокупностью тенденций, которые одновременно проявляются в других группах наук».3

Дополнительно можно заметить, что в правоведении не так уж редка связь некоторых конструкций с категориями философии и социологии, в частности с категорией общественного отношения. Поэтому оказывается вполне оправданной попытка уяснить, в какой мере категория правового общественного отношения вообще, абсолютного и обще-регулятивного правоотношения в особенности отвечают общеметодологическим признакам общественного отношения. Во всяком случае, насколько такое соответствие имеет место в части, в которой оно просто необходимо. Мы полагаем, что если удастся обнаружить серьезные свидетельства тому, что конструкция абсолютного и, общерегулятивного правоотношений не соответствует в достаточном объеме общефилософскому понятию общественного отношения, то это будет надежным признаком искусственности подобных конструкций. Далее, если такое несоответствие будет иметь место, то неизбежен вопрос: чем заполнить вакуум в позиции, полагающей, что, помимо реализации права в правоотношениях, имеет место и его реализация вне таковых?

С таким подходом можно, видимо, связывать возможность осветить любопытный парадокс: некоторые признаки юридического взаимодействия вне правоотношений уже выделены, но они, эти признаки, «работают» и в конструкциях, использующих понятия абсолютного и общерегулятивного правоотношений. Более того, в определенной части эти признаки сформулированы С. С. Алексеевым, которого можно считать и одним из авторов концепции общерегулятивных правоотношений.4 Одно в отмеченном, пожалуй, ясно и без специальных исследований. Упомянутый парадокс лишний раз показывает недостаточность исследования, пребывающего только в рамках юридической формы, ищущего признаки только в ней, в то время как юридическая форма, при всей се специфичности, всегда отражает (должна отражать) общесоциальные закономерности, только обратившись к которым, можно обнаружить признаки, освещающие явление достаточно глубоко, в том числе его специфическое содержание и форму.

Намеченные проблемы автор надеялся осмыслить с позиций генетического похода., точнее, поиска возможных (промежуточ-

-----

3 Блок М. Апология истории. М., 1973, с. 15.

4 Алексеев С. С. Механизм правового регулирования в социалистическом государстве. М., 1966, с. 143 и сл.

45

 

ных) форм становления общественных отношений, за которыми скрываются различные возможности социальных взаимодействий и которые, по-видимому, по-разному опосредуются в юридической сфере. Рассмотрению генетических форм общественного отношения была посвящена первая глава работы, сейчас нам предстоит анализ юридических особенностей закрепления различных форм взаимодействия в рамках общественных связей и общественных отношений.

Нельзя сказать, что проблема возникновения правового отношения, вернее, определенные ее стороны, обойдены вниманием в юридической литературе. Юридическая наука давно разрабатывает ряд вопросов, имеющих отношение к ее общесоциологическому основанию. Советским правоведением были сформулированы важные идеи общеметодологического плана в области генезиса правоотношения {в рамках самого раннего направления, которое сегодня часто именуют социологическим). Уже упоминалось, что видный представитель этого направления П. И. Стучка выступал против противопоставления (разрыва) экономического и волевого, отношения. Правовые отношения, считал П.И. Стучка, являются юридическим выражением, конкретной, формой осуществления материальных отношений. Он подчеркивал примат этой конкретной формы осуществления материальных отношений в том смысле, что вначале возникает эта форма (правоотношение), а потом уже происходит отражение этой конкретной формы в общей норме и идеологии.5

Обращалось внимание и на то, что подобные представления П. И. Стучки, на наш взгляд, наиболее точно отражают существо взглядов классиков на более широкую проблему — диалектику базиса и надстройки. Будучи переведенными в общеметодологическую плоскость, эти положения П. И. Стучки более всего, как будто, допускают понимание генезиса общественного отношения как результата взаимодействия факторов базисного и надстроечного порядка, взаимодействия, где решающей силой, в конечном счете, оказывается базис.

С теми или иными особенностями эта позиция развивалась целым рядом советских ученых и ученых из социалистических стран.6 Однако при анализе взглядов последних следует иметь в виду, что к этому времени укрепилось «нормативное» направление в нашей науке, много сделавшее для становления концепции советского права. В рассматриваемой области ученые

-----------------

5              См. подр.: Стучка П. И. Избранные произведения по марксистско-ленинской теории права. Рига, 1964, с. 113 и ел.

6              См., напр.: Аскназий С. И. Теоретические проблемы гражданского права: Докт. дис. Л., 1947; Кечекьян С. Ф. Правоотношения в социалистическом . обществе. М., 1958; Пионтковский А. А. Актуальные вопросы общей теории социалистического права. — В кн.: Проблемы советского социалистического государства и права в современный период. М., 1969; Сабо И. Основы теории права. М., 1974; и др.

46

 

этого направления сосредоточили свое основное внимание главным образом на механизме взаимосвязи нормы права и правоотношения, причем основным вопросом считалось выяснение того, что возникает раньше: правовая норма или правоотношение? Акцент, как известно, был поставлен на норме права, однако исследования такого рода отодвинули па задний план (и надолго) проблему социального генезиса правового отношения.

Постепенно наряду с несомненно плодотворными разработками этого направления стали проявляться и некоторые его недостатки, основным из которых, как кажется, было стремление осмыслить чрезвычайно многогранную проблему генезиса правового отношения главным образом сквозь призму его связи

с юридической нормой, а порой просто свести все возможные грани только к этой одной. Здесь, быть может, наглядней всего проявилось желание искать ключ к решению этой проблемы только в рамках юридической формы.

Рассматриваемое направление неоднородно, в нем можно выделить несколько позиций. Одна из них полагает правовое отношение результатом регулирования нормой права общественного отношения. Правовое отношение понимается в этом случае в качестве завершающего звена правового регулирования.

Сторонники другой позиции полагают, что проблема возникновения правоотношения должна решаться с учетом той роли, которую оно выполняет в процессе правового регулирования. В понимании места и роли правового отношения тут исходят из понятия юридического отношения как отношения идеологического, при посредстве которого (через которое) норма права регулирует фактические общественные отношения.7 При этом соотношение общественного отношения, регулируемого нормой права через правоотношение с самим правовым отношением, в частности Ю. К. Толстой понимает следующим образом: «Если общественное отношение выступает как предмет правового регулирования, то это отношение с самого начала возникает в правовой форме. Процесс образования общественного отношения неотделим здесь от придания этому отношению правовой формы».8 Поэтому автор полагает, что неверно считать, будто вначале возникает общественное отношение, а затем в результате воздействия на него нормы права появляется правоотношение.

В литературе было высказано еще одно суждение по этой проблеме, согласно которому формулировка понятия правового отношения как урегулированного нормой права общественного отношения открывает широкий простор для субъективно-идеалистических выводов о возможности превращения экономических и иных отношений при помощи права в отношения юриди-

---------------------

7 Толстой Ю. К. Правоотношение, В кн.: Общая теория государства и права, т. 2. Л., 1974, с. 336.

8 Там же, с. 336.

47

 

ческие.9 В результате приходят к выводу, что воздействие на фактические общественные отношения оказывается не нормами права, а другими общественными отношениями — правовыми. В силу этого предлагается различать нормы права, соответствующие им правовые отношения и регулируемые при помощи правоотношений общественные отношения.10

Подобный подход к решению проблемы совершенно не учитывает, что надстройка и базис образуют в совокупности определенное единство. Надстроечные правоотношения отрываются от базисных производственных отношений. Критика такого взгляда привела к идее правовых имущественных отношений, лежащих на грани базиса и надстройки.11

Было бы поверхностным суждение, отрицающее значимость для юридической науки уже осуществленных разработок взаимодействия нормы права и правоотношения. Не менее поверхностным было бы останавливаться только на этом, полагая, будто проблема генезиса правоотношения этим исчерпывается. На таком уровне анализа более чем проблемным представляется ответ па казалось бы простой вопрос: согласно распространенному мнению право преимущественно санкционирует отношения тогда, когда они станут типичными. Если это так, то последние в силу признания и защиты их государством начинают возникать в правовой форме, а это может означать лишь то, что люди, вступая в такие отношения, вступают тем самым в отношения правом уже предусмотренные. Почему такие отношения должны рассматриваться в качестве результата правового регулирования, его завершающим этапом? Скорее, это начальный этап, поскольку субъекты вступают в отношения фактически уже гарантированные и охраняемые (потому и ставшие типичными).

Отмеченное противоречие, однако, весьма условно. Непреодолимым оно оказывается только в тех исследованиях, где анализ ограничивается рамками общих юридических конструкций. Поэтому первым шагом в направлении дополнительного понимания правового отношения (вместе с тем и механизма действия права) является уяснение того обстоятельства, что невозможно оставаться в рамках общей абстракции: нормы права регулируют общественные отношения, результатом такого регулирования выступают правовые отношения. В этой абстрактной формуле оказываются скрытыми промежуточные этапы и звенья правового регулирования, чрезвычайно важные и для понимания генезиса правового отношения.

----------------

9 Стальгевич А. К. Вопросы теории социалистических правоотношений. — Советское государство и право, 1957, № 25.

10 Там же, с. 25—26.

11 Братусь С. Н. Предмет и система советского гражданского права, с. 11 и сл.

48

 

В социалистической литературе отмечалось, что проблема правового регулирования общественных отношений имеет две стороны. С одной стороны, производственные и иные отношения находят свое обобщенное выражение в праве, правовых нормах. Именно эта проблема взаимосвязи общественных отношений и государственной воли представляет одну сторону вопроса. Другая сторона — это действие уже сложившихся норм права (выраженной в законе общеобязательной воли класса или классовой воли всего народа) на обусловившие их экономические и иные общественные отношения, которые, будучи регламентированы нормами права, принимают характер правоотношений — специфической формы проявления (бытия) общественных отношений.12 Одна сторона очерчивает характер влияния производственных и иных общественных отношений на государственную волю, в результате которого возникают общие нормы объективного нрава. Эта сторона проблемы, а именно проблема генезиса объективного права, связана прежде всего с закреплением правоспособности, правового статуса, субъективных прав и юридических обязанностей. Вторая сторона характеризует влияние права па общественные отношения, в том числе предполагает реальное использование субъективных прав и исполнение юридических обязанностей — стадию конкретных правоотношений.

Приведенные положения не исключают дальнейшей их конкретизации. В частности, многими авторами отмечалось, что опосредование государственной волей производственных связей и отношений отнюдь не простой слепок с них. Уже тот факт, что законодатель отражает в объективном праве не какое-нибудь особенное, единичное отношение, а типическое, свидетельствует об активной роли в этом процессе государства.13

Активная, а в некоторых случаях и творческая роль советского права проявляется и в том, что в нормах права может отражаться результат осознания тенденции (перспективы) общественного развития. Если это так, а сомневаться в этом трудно,14 то следует согласиться с тем, что в определенных случаях нормами права опосредуется не уже сложившийся тип отношений, а объективная тенденция их развития. В таких случаях предметом правового регулирования могут выступать и начальные формы развития общественных отношений, динамика изменения которых нередко более оперативно отражает тенденцию развития базиса. Право в подобных случаях, оформляя началь-

--------------

12 Ср., напр.: Сабо И. Социалистическое право. М.,, 1964, с. 304.

13 См., напр.: Нашиц А. Правотворчество. М., 1974, с. 78—79.

14 См. об этом подр.: Казимирчук В. П. Право и управление социалистическими отношениями. — В кн.: XXIV съезд КПСС и проблемы теории государства и права. Материалы научно-теоретической конференций. М., 1972, с. 119—120.

49

 

ные формы отношений людей в обществе, активно способствует их развитию в зрелые общественные отношения.

Отмеченное не противоречит сложившемуся в правоведении взгляду на пределы (ограничения) правового регулирования. Последние обусловливаются уровнем социально-экономического развития общества, который и определяет возможности государства обеспечить гарантированный порядок осуществления общественных отношений. Не регулируется правом внутреннее (психологическое) отношение индивидов к явлениям н предметам действительности, если это отношение не материализуется, т. е. не выражается вовне в действиях и поступках людей непосредственно.15 К. Маркс подчеркивал, что, помимо своих поступков, человек не существует для закона и поэтому не может быть иного мерила намерений лица, помимо содержания и форм его действий.16 Не входят в сферу правового регулирования и внутрисемейные отношения, отношения дружбы, любви и др. Такие и подобные им отношения не регулируются правом потому, что к их участникам невозможно приложить равный масштаб, меру, поскольку нельзя заставить людей одинаково думать, дружить, любить и пр. По определению В. И. Ленина, всякое право есть применение одинакового масштаба к различным людям.17 С отмеченным связано еще одно важное обстоятельство: если к отношениям или связям нельзя приложить равную меру, то такие отношения невозможно урегулировать посредством придания им общеобязательной формы. Общеобязательность правовых установлений (в отличие, например, от обязательности моральных требований) заключается в том, что в подавляющем большинстве случаев субъекта, не желающего исполнить правовое требование, государство посредством приведения в действие специального аппарата принуждения заставляет вести себя так, как того требует юридическая норма. Вернемся, однако, ко второй стороне проблемы правового регулирования, очерчивающей характер взаимодействия уже сложившейся нормы объективного права с общественными отношениями. Она также нуждается в конкретизации. В принципе ясно, что позиция И. Сабо, если иметь в виду обе стороны правового регулирования, предполагает следующее: норма объективного права, «отразившись» от производственных или иных общественных отношений, устремляется затем на повседневное регулирование этих или схожих с ними общественных отношений. Когда речь идет о санкционировании уже сложившихся общественных отношений, для которых характерна неоднократная повторяемость в более или менее постоянном качестве ( например, отношений обмена), эта схема логически безуп-

-------------------

15 Подр. см.: Кудрявцев В. Н. Право и поведение. М.., 1978, гл. 1, §1.

16 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 1,с. 122.

17 См.: Ленин В. И. Полн. собр. соч., т. 33, с. 93.

50

 

речна. Во всяком случае, не может вызывать сомнений тот факт, что норма объективного права, «отразившись» и урегулировав такие отношения однажды, делает пригодной подобную форму общественного взаимодействия для всех будущих участников урегулированных ею общественных отношений. Одним словом, норма права постоянно «возвращается» к тем же по виду отношениям.

Но для других ситуаций такая схема многие вопросы оставляет открытыми. Это становится особенно очевидным, когда в нормах объективного права выражается тенденция (перспектива) развития общественных отношений, когда зрелых общественных отношений еще нет. Нельзя не учитывать и того, что иной раз само правообразование — длительный процесс, в котором законодательные органы завершают его, формулируя абстрактное правило. Возвращаясь к общественным отношениям, породившим ее, норма объективного права находит уже развивавшиеся отношения. В этих случаях, чтобы признать какой-то смысл правового регулирования, следует исходить не из фактически существующего положения, а из искусственного предположения, будто бы отношения до контакта со сложившейся нормой права развиться (измениться) не могут. Такое недоразумение вытекает, как нам кажется, из того, что положение о взаимодействии сложившейся нормы с общественным отношением зачастую не отводит должного места одному очень важному звену. Все дело в том, что общественное отношение на стадии конкретного правового отношения выступает в качестве двустороннего (как минимум) поведения, желаемого варианта взаимодействия, который опосредуется абстрактно-общей нормой, предусматривающей структуру типичного поведения, а не его нюансы. На это посредствующее звено в возникновении правоотношения указывали многие ученые.18

Право влияет на сознание и волю людей, действиями которых и создаются общественные отношения, поскольку поступки людей, их деятельность (взаимодействие) образуют содержание общественных отношений. И если правовые рекомендации и предписания находят у людей понимание и одобрение, если юридическое правило не сдерживает, а открывает простор. для прогрессивных форм взаимодействия людей в обществе, то такое правовое регулирование может активно способствовать появлению новых общественных отношений, в том числе и за счет регулирования общественных связей. Поведение — вот центральное звено в процессе генезиса правоотношения, которое в

----------------

18 См., напр.: Братусь С. Н. О предмете советского гражданского права. — Советское государство и право, 1940, № 1; Кнапп В. По поводу дискуссии о системе права. — Советское государство и право, 1957, № 5; Ребане И. А. О построении системы отраслей советского социалистического права. — Советское государство и право, 1958, № I; Кудрявцев В. Н. Право и поведение, гл. 1.

51

 

общей формуле правового регулирования оказывается зачастую скрытым! Юридическое отношение не возникает само но себе, не творит его и норма права. В каждом конкретном случае оно формируется деятельностью людей, на поведение которых (через их сознание и волю) и воздействует норма права в направлении предусмотренного ею общественного отношения.

Таким образом, и в таком понимании тезис о том, будто правовое отношение является завершающим звеном правового регулирования, представляется научно обоснованным. Ни одно общественное отношение немыслимо вне его субъектов, которые своими действиями обеспечивают тот практический эффект, на достижение которого была направлена активность юридической нормы. И если такое понимание опирается на понятие правоотношения как реального взаимодействия его субъектов, то оно является весомым основанием в пользу несостоятельности взгляда, считающего возможным возникновение «односубъектных» правоотношений или вообще правоотношений с неконкретным субъектным составом.

Справедливость рассмотренного несомненна и тогда, когда право опосредует не сложившиеся отношения, а начальные (промежуточные) его формы. Более того, только с таких позиций оказывается возможным понять то, откуда и как появляется правовое отношение. Здесь следует оговориться. Положение о том, что право может опосредовать общественные связи в юридической литературе, прямо не выдвигалось никем. Однако в целом ряде случаев авторы считают возможным п необходимым говорить о регламентации связей, сознательно, случайно или безотчетно отделяя их от отношений. Так, В. А. Тархов считает: «... экономические связи в результате правового регулирования облекаются в форму правового отношения».19 О. В. Красавчиков пишет: «Организационные отношения имеют своим объектом упорядоченность отношений, связей, действий участников организуемых отношений».20 В. Д. Сорокин, выделяя элементы единого предмета правового регулирования (социально-правовой среды), в качестве возможного его элемента называет «связи между субъектами, принимающими под воздействием права форму материальных и процессуальных правоотношений».21

Итак, посмотрим, каким образом право опосредует общественные связи как начальную форму общественного отношения.

В предшествующих разделах показывалось, что общественное отношение в процессе своего становления может пройти не-

-----------------

19            Тархов В. А. К вопросу о правовых отношениях. — Правоведение, 1965, № 1, с, 22.

20 Красавчиков О. В. Гражданские организационно-правовые отношения.— Советское государство и право, 1966, № 10, с. 56.

21 Сорокин В. Д. 1) О структуре предмета правового регулирования.— Правоведение, 1972, № 6, с. 80; 2} Метод правового регулирования, с. 73 и сл.

52

 

сколько форм. Обратимся к начальной — общественной связи и попытаемся выделить те ее качества, которые могут сделать ее юридически значимой. Как уже отмечалось, одним из признаков, отличающих общественную связь от общественного отношения, является то, что субъекты связи не относятся друг к другу в качестве конкретно-определенных и обязанных лиц. Ее стороны не взаимодействуют в том смысле, который имеется в виду, когда говорят о взаимодействии в общественном отношении. Более конкретно последнее означает следующее. Возможность осуществления каждым из субъектов общественного отношения своего поведения с социальной точки зрения основывается на взаимодействии конкретных участников общественного отношения, которое может происходить, конечно, в различных формах. Можно считать, что реализация конкретного правоотношения в большинстве случаев также основана на взаимном действии его субъектов, что предполагает зависимость использования своего права от действий обязанного лица и выполнение обязанностей, на которые претендует управомоченный. При этом осуществление требуемого нормой права поведения в определенной мере обеспечивается за счет взаимного контроля субъектов правоотношения за использованием субъективных прав, в особенности за исполнением юридических обязанностей.22

С иным приходится сталкиваться при правовой регламентации общественных связей, допускающих юридические возможности субъектов, когда они самостоятельно, т. е. не опираясь на непосредственное содействие конкретно-обязанной стороны, используют предоставленные права, исполняют независимо юридические обязанности. Деятельность, регламентируемая правом в подобных случаях, не есть в строгом смысле взаимодействие, хотя и здесь субъект общественной связи опирается на определенное содействие государства и всех лиц, обязанных не препятствовать управомоченному (например, субъект самостоятельно использует право на достоинство, на неприкосновенность жилища и пр.).

Рассматривая проблему разграничения общественного отношения и общественной связи в плане особенностей юридического их закрепления, следует иметь в виду также и то, что общественное отношение — это стабильная форма взаимодействия, в которой ее субъекты и государство достаточно реально предвидят сам процесс взаимодействия — он четко регламентирован нормой. Что же касается общественных связей, то они, как правило, предоставляют возможность не взаимодействия, а самостоятельного поступка. Таким образом, относительно самостоятельное поведение субъекта общественной правовой связи и

--------------

22 Явич Л. С. Общая теория права, с. 81.

53

 

составляет ее непосредственное содержание, в отличие от содержания общественных отношений, под которыми обычно понимается взаимообусловленное поведение сторон отношения (взаимодействие). Субъект общественной связи не опирается на действие конкретного партнера, как это имеет место в общественном отношении. Поведение в рамках общественной связи, конечно, также гарантируется, но эта гарантия состоит главным образом в признании государством всеобщей возможности (необходимости) определенного поведения в рамках связи путем закрепления последней в качестве правовой. Однако характер закрепления здесь менее определен в том смысле, что способ деятельности и ее результаты не детализируются, как в общественном отношении (в качестве сравнения можно указать на использование собственником принадлежащего ему права, например, на костюм, и правовое отношение между заказчиком и подрядчиком).

Образование правовых связей обусловлено главным образом формированием предпосылок для последующего юридического взаимодействия. Здесь в первую очередь могут быть обозначены те моменты правового регулирования, которые направлены на: а) установление основной структуры общества посредством признания индивидов данной страны ее гражданами. Признание существующих между индивидами связей в качестве правовых в юридическом плане означает установление гражданства, правоспособности, закрепление за ними основных прав и обязанностей, вытекающих прямо из Конституции; б) закрепление классовой структуры общества. Последняя обусловливается местом классов в общественном производстве, что, в свою очередь, определяет место класса в политической и иной структурах общества. В общенародном государстве правовое регулирование в этой сфере сосредоточено на юридическом выражении классовых интересов всего народа; в) закрепление структуры государства, которое имеет своей целью обеспечение суверенитета народа, а в многонациональных государствах равенства между народностями и нациями. В социалистическом государстве осуществляется и общее закрепление экономической структуры, иных общих структур. Такие структуры общества обычно фиксируются конституциями или иными актами, обладающими высшей юридической силой и, как правило, на переломных иди итоговых этапах развития государства.

В процессе повседневного регулирования право закрепляет разнообразные подструктуры более частного по сравнению с вышеназванными уровня; семья, орган государства, предприятие, отрасль народного хозяйства и пр. Б этих случаях правовое регулирование направлено на закрепление более конкретных подструктур общества и их организационное обособление как в целом (например, органа, семьи и др.), так и отдельных элементов таких подструктур, в том числе порядка расположе-

54

 

ния, часто иерархического,23 Устанавливаются также процессуальные начала функционирования системы и ее элементов в правовой сфере: порядок и условия исполнения установленных правом обязанностей, процедура использования субъективных Прав и осуществление компетенции.

Во всех вышеотмеченных случаях предметом правового регулирования выступает общественная связь. На этом этапе правового регулирования, когда формируются предпосылки юридического взаимодействия, правовых общественных отношений нет, но создаются необходимые условия для их возникновения.

От общего закрепления следует отличать дальнейшее регулирование общественных связей. Тут условно можно различать два уровня правового регулирования.

Первый уровень — закрепление самой возможности деятельности. Полагая определенные общественные связи в качестве правовых, государство устанавливает объем (пределы) возможностей и круг определенной деятельности в юридической сфере. Такие общественные связи на юридическом языке оказываются тождественными правоспособности. В их рамках индивиды признаются субъектами права, что открывает им возможность в -известной мере самостоятельно определять свою «юридическую судьбу» — решать вопрос об использовании того или иного круга конкретных субъективных прав и исполнении юридических обязанностей, возможность иметь и использовать которые признает за ними закон, поскольку они включены в структуру таких правовых общественных связей.

Полагаем, что уже в рамках такого юридического опосредования можно говорить о весьма своеобразном, быть может непривычном для первоначального восприятия, осуществлении (движении) определенных юридических возможностей, поскольку субъекты таких связей самостоятельно принимают решение использовать ту или иную область юридических прав, которые могут открыть для них наиболее приемлемую сферу юридически значимой деятельности (самодеятельности). Например, в начале такие права, как право на труд, на образование и др., реализуются в виде правоспособности в рамках правовых связей. Это значит, что за каждым лицом юридически гарантируется возможность выбрать ту или иную работу, получить то или иное образование. В рамках таких связей субъект, реализуя возможность (правоспособность), реализует своеобразное право в значительной мере самостоятельно определять характер специальности, образования и пр. При наступлении предусмотренных законом условий (юридических фактов) происходит реализация не только этой возможности, но и полное осуществление таких субъективных прав в конкретных правоотношениях. Таким образом, в подобных случаях до наступления пре-

-------------

23 Сорокин В. Д. Метод правового регулирования, с. 15 и сл.

55

 

дусмотренных законом юридических фактов происходит реализация не всего субъективного права, а его элемента — возможности выбрать работу, вид образования. В целом можно говорить о том, что на стадии правовой общественной связи правоспособность оказывается модификацией субъективного права и в этом смысле тождественна ему.24

Второй уровень— использование и исполнение целого ряда всеобщих (конституционных) и всех абсолютных прав и всеобщих обязанностей, а также воздержание от нарушения норм запретов. Здесь важно обратить внимание на следующее. Человек может рассчитывать — и общество ему такую возможность в определенных случаях предоставляет — на осуществление той или иной деятельности самостоятельно, вне рамок правового отношения, т. е. не опираясь непосредственно на содействие конкретно обязанной стороны. Такое поведение реализуется в рамках общественных связей, и государство, закрепляя эти связи в качестве правовых, тем самым содействует субъекту права самостоятельно осуществлять свои интересы.

Лишь после предварительной регламентации общественных связей в виде общего закрепления социальной структуры, установления правоспособности, всеобщих и абсолютных прав наступает регулирование общественных отношений — исполнение юридических обязанностей и использование субъективного права в конкретных правовых отношениях. При этом генезис конкретного правоотношения, его особенности, обусловливаются характером предварительно закрепленных или организованных правовых связей (правовой структуры).

Все отмеченное делает необходимым некоторое уточнение содержания понятия реализации социалистического права. В соответствии с общераспространенным пониманием реализация права — это претворение требований юридических норм в действиях субъектов права, выражающееся в использовании, исполнении, соблюдении, а также применении юридических прав я обязанностей, установленных нормами объективного права. Однако чрезвычайно важный аспект при таком понимании все-таки остается в тени, хотя названное выше, безусловно, составляет основное содержание процесса реализации права. Речь идет о том, что закрепление объективным правом различных структур общественных связей и фиксирование гражданства, правоспособности, установление и осуществление общих прав и юридических обязанностей — это тоже осуществление социалистического права, важнейшая сторона его действия, которая непосредственно связана не только с использованием всеобщих прав и обязанностей гражданами, должностными лицами и организациями, но направлена также на организацию условий и предпосылок для последующего осуществления конкретного

-----------------

24 Явич Л. С. Общая теория права, с. 193 и сл.

56

 

круга юридических прав и обязанностей всеми субъектами социалистического нрава. Рассматриваемую сторону реализации социалистического права можно связывать с формированием правовой основы, организационно-правовых начал, без которых осуществление права необходимого результата может и не дать. С таких позиций уже рассмотренный в общих чертах процесс осуществления социалистического права можно представить в несколько иной плоскости. Первый этап — действие права происходит в процессе издания различных законодательных актов. Тут между государственными органами могут возникать правоотношения, однако не материального, а организационно-процессуального характера, в их рамках происходит осуществление процессуальных прав и обязанностей. Отличительной особенностью данных правоотношений является то, что они направлены на организацию предпосылок для осуществления материальных субъективных прав и юридических обязанностей и возникновение материальных правоотношений. Подобное действие права и вытекающих прямо из него процессуальных правоотношений имеет своей целью закрепление общественных связей и правовых структур, а также установление процедур, порядка условий для надлежащего использования материальных юридических прав и обязанностей. Второй этап связан, во-первых, с осуществлением основных элементов правового статуса, закрепленного на начальном этапе правового регулирования (правоспособности, некоторых конституционных прав и обязанностей, абсолютных прав и др.). Во-вторых, происходит начальное движение в направлении осуществления таких сложных субъективных прав, как право на труд, на образование, медицинское обслуживание и пр. Названные случаи осуществления социалистического права на втором этапе охватываются первой формой реализации социалистического права вне правоотношений, в рамках предварительно организованных правовых общественных связей, посредством соблюдения и использования гражданами, должностными лицами и организациями юридических прав. В-третьих, важнейшим содержанием этого этапа действия социалистического права является осуществление права в правоотношениях, посредством таких способов, как применение норм права, исполнение обязанностей и использование предоставляемых прав. При анализе генезиса общественного отношения в первом разделе отмечалось, что в качестве одной из промежуточных (незрелых) форм его становления могут быть «фактические» отношения. Какую роль они играют пли могут играть в генезисе правового общественного отношения? На сегодня четкого ответа на этот вопрос дать нельзя. Дело в том, что «фактические» отношения (как они понимаются в данной работе} в качестве предмета правового регулирования в юридической литературе не рассматриваются. Вместе с тем эти отношения могут и, очевидно, оказывают определенное влияние

57

 

на правовое регулирование. Однако не в качестве непосредственного предмета правового регулирования, а как определенный компонент системы отношений в обществе. Можно в этой связи заметить, что устоявшееся мнение, будто предметом правового регулирования выступают только типические общественные отношения, как нам кажется, довольно основательно корректирует общественная связь. Возможно, со временем «фактические» отношения потребуют более пристального к себе внимания и учета при исследовании генезиса права и его действия. Наконец, бесспорно, что предметом правового регулирования выступают и зрелые общественные отношения, с ограничениями, о которых говорилось выше (моральные, политические, экономические и др.).

В заключение этого раздела не будет лишним дополнительно обратить внимание на то, что генезис правового общественного отношения, безусловно, связан с нормой права. Но, как мы старались показать, связь эта внешняя, фиксирующая .глубинные процессы, в их конечных, завершенных формах. В основе правовых отношений практически всегда лежат правовые связи (закрепленная правом та или иная структура субъектов права, связи между которыми в силу регулирования их правом становятся правовыми). Определенные юридические возможности реализуются уже в ходе закрепления последних и в их рамках. Разовьется ли общественная правовая связь в правовое общественное отношение или нет — зависит от многих факторов. С юридической точки зрения не последнюю роль в этом играют предусмотренные законом юридические факты и акты применения права. Хотя обоснование собственной позиции за счет критики точек зрения, с ней не совпадающих, не является самым лучшим путем ее упрочения, тем не менее, в данном случае мы считаем возможным высказать некоторые критические суждения в адрес сторонников конструкции абсолютных и обще-регулятивных правоотношений. И это связано исключительно с убеждением, что названные конструкции с определенного времени стали тормозом на пути движения юридического знания в этой области.

 

§ 2. К КРИТИКЕ АБСОЛЮТНЫХ

И ОБЩИХ ПРАВООТНОШЕНИЙ

 

В самом общем виде абсолютными были признаны такие отношения, в которых управомоченному противостоит неопределенное множество пассивно обязанных субъектов. В качестве примера называются обычно правоотношения собственника и всех лиц, обязанных не посягать на объекты, находящиеся в соответствии с законом в его собственности. В отличие от абсолютных относительными правоотношениями было предложено считать такие отношения, в которых управомоченному противо-

58

 

стоит конкретно обязанное лицо. В. К. Райхер, в частности, писал: «Существующее деление прав на абсолютные и относительные является правильным и подлежит сохранению. Основанием, критерием этого деления является различие в субъектном составе тех и других правоотношений, а следовательно, и в самой структуре их и вместе с тем в характере межлюдской связи, образующей сущность всякого правоотношения. Эта связь устанавливается либо по типу прямых проводов, протянутых между определенными точками пространства, либо по типу «беспроволочной» связи, соединяющей данную точку пространства с абсолютно неопределенным числом всех «прочих точек»,25 В. К. Райхер говорит о сохранении деления на абсолютные и относительные права, с чем можно скорее согласиться, нежели спорить. Предварительно важно также отметить, что суждение В. К. Райхера относительно связи как сущности отношения и возможности различной связи между субъектами отношений также скорее справедливо, чем ошибочно. Но сам по себе справедливый вывод о возможности разграничения прав на абсолютные и относительные вовсе не дает достаточных оснований для такого деления правоотношений. Необходимо иметь в виду, что отношение не тождественно связи, и потому очень часто то, что оказывается справедливым для связи, оказывается не таковым для отношения и наоборот. Определенные суждения автор по этому поводу высказал ранее, дополнительно предполагается остановиться на этом ниже.

Концепция В. К. Райхера нашла как активных сторонников, так и не менее активных критиков. Различными авторами было впоследствии подмечено, что сторонники взгляда В. К. Райхера, в принципе восприняв его позицию, внесли, однако, в нее некоторые, порой весьма существенные, уточнения. И характерно то, что эти уточнения в большинстве своем затрагивают как раз вторую, абсолютно-неопределенную сторону таких правоотношений. Разделял эту позицию и Н. Г. Александров, но его взгляды на эту проблему претерпели известную эволюцию. Начав с уточнения абсолютно-неопределенной стороны абсолютных правоотношений, он в конце концов приходит к выводу, что подобные отношения есть отношения эвентуальные.26

К наиболее убежденным сторонникам абсолютных правоотношений можно отнести Ю. К. Толстого, в работе «К теории правоотношения» он значительное внимание уделяет критике позиции противников разделяемой им концепции. Пытаясь аргументировать свою позицию, автор, однако, также предпринимает попытку как-то конкретизировать этот самый абсолютно-

---------------

25 Райхер В. К- Абсолютные и относительные права. — Известия эконом, ф-та Ленингр. политехн. ин-та, вып. I, XXV. Л., 1928, с. 303.

26 Александров Н. Г. Законность и правоотношения в социалистическом обществе. М., 1955, с. 113 и сл.

59

 

неопределенный субъективный состав второй стороны, противостоящей конкретному управомоченному в абсолютных правоотношениях. Результаты, к которым пришел Ю. К. Толстой, на наш взгляд, разделяемой им позиции не подкрепили, а сама попытка конкретизировать вторую сторону абсолютных правоотношений послужила более весомым аргументом против защищаемой им позиции, нежели те доводы, которые были получены в пользу ее обоснования.27 Не менее характерно и то, что Ю. К. Толстой включил в монографию специальный раздел, который получил название «О внешнем действии относительных правоотношений», справедливо полагая, видимо, что и относительные правоотношения способны оказывать внешнее воздействие на третьих лиц, которые не являются непосредственными участниками относительных правоотношений. Но если признается в принципе способность относительных отношений так или иначе оказывать воздействие на третьих лиц, то тем самым признается, что относительные отношения сближаются с абсолютными, причем по признаку, который отнюдь не является второстепенным. В чем же тогда различие? Только в том, что в абсолютные правоотношения искусственно вводятся все лица, обязанные не нарушать права участников абсолютных правоотношений, а в относительных третьи лица оставляются за рамками таких отношений, хотя также обязываются не нарушать права непосредственных участников конкретных правоотношений?

Ю. К. Толстой считает трудовые отношения относительными.28 Следовало тогда признать, что нарушить субъективное право одной стороны может только вторая, точно известная сторона, которая состоит с обладателем правомочия па труд в конкретном правоотношении (например, должностные лица того предприятия, с которым связан трудовыми отношениями обладатель субъективного права на труд). Однако совершенно очевидно, что такая схема не подходит под все возможные случаи. Если то пли иное лицо, не состоявшее в конкретном отношении с управомоченными, препятствует, скажем, физически осуществлению рассматриваемого субъективного права, разве означает это отсутствие на нарушителе обязанности не нарушать рассматриваемого правомочия? Или в случае, когда то или иное лицо, даже не имея намерения препятствовать использованию субъектом своего права на труд, посягает на его личные права, нарушая вместе с тем и его право на труд, разве в этом случае суд вправе отказать в защите нарушенного права на труд? Разумеется, нет. Но тогда получается, что относительное правоотношение может защищаться так же как то, что называют абсолютными правоотношениями!

Если рассматривать относительное правоотношение (трудо-

----------------------

27            Толстой Ю. К. К теории правоотношения. Л., 1959, с. 36 и сл.

28            Там же, с. 85.

60

 

вое) в позитивном плане, т. е. случаи беспрепятственного использования субъектом принадлежащего ему правомочия на труд, то получается то же самое. Субъективное право на труд относится к сложным правам, и важно иметь в виду многоступенчатый характер его осуществления. Исходное использование этого права происходит в форме осуществления субъектом определенного элемента своего правового статуса — правоспособности. Эта стадия реализации происходит вне относительных и каких бы то ни было правоотношений — в рамках закрепленной правом структуры общественных правовых связей. Ее содержанием является осуществление субъектом права (правоспособности) свободного выбора профессии, включая и право выбора формы приобретения квалификации. В последующем реализация рассматриваемого права предполагает заключение договора с конкретным предприятием (иным органом), что имеет своим следствием возникновение относительных правоотношений и осуществление права на труд в их рамках. Нельзя, очевидно, искусственно обособлять отдельные стадии единого процесса осуществления подобных прав, возводя тот или иной этап в ранг абсолютно самостоятельного, якобы резко отличающегося от последующего этапа осуществления этого же права.

В связи с отмеченным представляются важными суждения С. Ф. Кечекьяна, который писал, что нормы права иногда предусматривают не правоотношения, а первоначально лишь всеобщие обязанности. Автор подчеркивал, что, по его мнению, это на может вызывать никаких сомнений, применительно к нормам уголовного права.29 При этом С. Ф. Кечекьян исходил из положения, которое представляется труднооспоримым. Он писал, что права граждан могут быть надлежащим образом обеспечены лишь при наличии и строгом соблюдении правовых обязанностей. «Недооценка значения правовых обязанностей есть следствие недостаточного понимания того обстоятельства, что нормы права воздействуют на общественные отношения и вне возникающих на их основе правоотношений».30

Абсолютное право собственности не является элементом конкретного правоотношения (по крайней мере определенные элементы правомочия собственника) до тех пор, пока нет нарушения или не возникает угроза такого нарушения. Это обусловлено и тем, что содержание абсолютного права собственности состоит не только в том, что должен делать обязанный и все остальные «несобственники», а и в том, что может делать непосредственно сам «управомоченный».31 Полагаем, что не ошибемся, если переведем приведенное суждение в социальную плос-

---------------------------

29 Кечекьян С. Ф. Правоотношения в социалистическом обществе, с. 62—67.

30 Там же, с. 67.

31 Явич Л. С. Право и общественные отношения. М., 1971, с. 110.

61

 

кость: содержание абсолютного права собственности не может сводиться только к тому, что должен делать обязанный и все остальные «несобственники». Оно в значительной мере основывается на свободном (без опоры на содействие конкретно обязанной стороны) и самостоятельном, в рамках закона, использовании принадлежащего собственнику имущества.

Абсолютные права, как и всеобщие обязанности, вытекают непосредственно из закона, и оказывается возможным их определенное движение вне и помимо конкретных (относительных) правовых отношений.

Критика подобного вывода, как правило, основывается на доводе, будто нет и не может быть права без корреспондирующей ему юридической обязанности и наоборот. Но все дело в том, что при этом не учитывается одно обстоятельство. Доводы критиков могли бы быть обоснованными, если бы речь в данном случае шла о праве и обязанности в конкретном отношении. Относительное правоотношение действительно немыслимо без строгой, характерной для конкретного отношения «увязки» права и юридической обязанности. Но, говоря, о специфике реализации права вне правоотношений [в рамках правовых общественных связей) сторонники такой позиции и не имеют в виду правоотношение. Поэтому корреляция права и юридической обязанности здесь не может подгоняться под схему правового отношения. Важно учитывать, что в одних случаях нормы объективного права формулируются (и действуют) таким образом, что осуществление права связывается с четко обозначенными сторонами и оказывается возможным только в правоотношениях (сущность таких отношений жестко привязана к определенным сторонам, их взаимному содействию, и между иными сторонами такое отношение невозможно). Обозначаются кредитор и должник, поставщик продукции и ее покупатель, суд и обвиняемый и др.

В других случаях конкретно обозначается одна сторона управомоченная, ей тем самым предоставляется свободное, в рамках закона, решение относительно характера использования принадлежащих ей правомочий. Одновременно норма права молчаливо предполагает, что каждый может стать второй стороной правоотношения, которое возникает в случае нарушения или угрозы нарушения права, принадлежащего управомоченному. Но все дело в том, что именно может стать. Такая обязанность есть не что иное, как элемент правоспособности, бытие которой возможно в рамках правовой общественной связи, а не правоотношения. Возникающее в подобных случаях конкретное правоотношение означает, что обязанность не посягать на чужое субъективное право не соблюдена.

Как справедливо полагал Д. М. Генкин, при желании можно найти и в относительных правоотношениях элементы так называемых абсолютных отношений. Существуют обязательст-

62

 

венные (относительные) правоотношения, в которых обязанному лицу может о качестве управомоченного противостоять практически любое лицо — выпуск бумаг па предъявителя, публичная офферта и пр. По это вовсе не свидетельствует об абсолютном характере возникающих в таких случаях отношений. В этих примерах, пока не возникло правовое отношение, пет и субъективного права в правоотношении. Последнее возникает только тогда, когда лицу, принявшему па себя обязательство, лицу конкретному, будет противостоять определенная сторона, пожелавшая вступить в правовое отношение, т. е. сторона, вступившая в обладание ценной бумагой на предъявителя, акцептировавшая офферту и т. д. Здесь, как и при абсолютном праве собственности, обязанность третьих лиц (и право) является не элементом правоотношения, а обусловлена самой нормой права, т. е. вытекает непосредственно из закона.32 Полагаем, что и в данном случае мы сталкиваемся со сложным субъективным правом, предполагающим начальное осуществление в форме, предоставляющей субъекту права возможность вступления в правоотношение, предусмотренное нормой права (в рамках правовых связей), и последующее осуществление этого права в рамках возникшего правоотношения.

Попытки конструирования абсолютных юридических отношений неубедительны и заслуженно выступали и продолжают выступать объектом критики. Одним из первых с критикой выступил С. И. Аскназий. Он писал: «... правоотношениями могут считаться лишь конкретные экономические или иные отношения, урегулированные нормами права».33 При этом он подчеркивал, что право собственности не является элементом правоотношения до нарушения права собственности.34 По мнению С, Ф. Кечекьяна, «правоотношения всегда конкретная связь между определенными лицами».35 В. Д. Сорокин пишет: «Любое правоотношение следует рассматривать как регулируемое нормами права конкретное взаимодействие между точно обозначенными субъектами, носителями правомочий и обязанностей».36

Признавать существование отношений, подобных абсолютным, на наш взгляд, вынуждены те авторы, которые отрицают возможность реализации права вне правоотношений, полагая субъективное право элементом то относительного, то абсолютного правоотношений. Вне правоотношений нет субъективного права, считают эти авторы. В этой связи надлежит заметить: в

----------------------

32 Генкин Д. М. Право собственности в СССР, с. 36.

33 Аскназий С. И. Теоретические проблемы гражданского права, с. 714.

34 Там же, с. 713.

35 Кечекьян С. Ф. Норма права и правоотношение. — Советское государство и право, 1955, №2, с. 24.

36 Сорокин В. Д. О структуре предмета правового регулирования.— Правоведение, 1972, № 6, с. 78.

63

 

юридической науке никогда не исчезал, а в последнее время все основательнее утверждается взгляд, согласно которому субъективное право не может быть сведено к элементу правоотношений Это обстоятельство и находит отражение в тезисе, согласно которому нормы объективного права, закрепляющие определенные права и юридические обязанности, могут осуществляться и вне правоотношений. Акцентируют на этом внимание целый ряд авторов, независимо от интерпретации самого понятия субъективного права. Наиболее убедительные доводы, никем как будто до сих пор не опровергнутые, представлены С. Н. Братусем (по поводу существования абсолютного права собственности вне правоотношений).37

Отрицание этого факта и приводит сторонников противоположной точки зрения к необходимости защиты искусственной конструкции абсолютных правоотношений, закрывающей путь к исследованию многообразных форм осуществления субъективного права. При этом зачастую выводы, связанные с обоснованием подобных конструкций, вступают в противоречие с несомненно верными характеристиками правового общественного отношения. Так, С. С. Алексеев, отрицая существование права вне правоотношения, с одной стороны, правильно утверждает, что правоотношение — это «конкретизатор» общих требований юридических норм, применительно к данным субъектам, а с другой, считает возможным признавать существование правоотношений, в которых стороны вообще не конкретизированы.38

По этому поводу можно напомнить слова Д. М. Генкина: «Не может быть правоотношений с неопределенным составом обязанных лиц. Всеобщая обязанность устанавливается непосредственно законом, нормой права, а не является элементом бесконечного числа правоотношений с неопределенным числом лиц. Правило поведения, выражающее волю господствующего класса, установленное в общей форме, является нормой права, а не правоотношением. Те, кто полагают, что всеобщее требование воздерживаться от нарушений правомочий собственника является элементом носителя субъективного права собственности с неопределенным числом обязанных лиц, сливают понятие правоотношения с нормой права».39

В марксистско-ленинской общей теории государства и права подчеркивается, что для применения норм права очень важно определить, кто является носителем юридических прав и обязанностей, каков конкретный объект данного субъективного права, определить место и время возникновения и исполнения прав и обязанностей для конкретных лиц. Все это и легко в основу по-

----------------

37 Братусь С. Н. Предмет и система гражданского права.

38 Алексеев С. С. Проблемы теории права, т. 1. Свердловск, 1972, с. 251—272.

39 Генкин Д. М. Право собственности в СССР, с. 35.

64

 

нятия правоотношения как индивидуально-определенной связи управомоченного лица с лицом обязанным (или лицами), выражающейся в конкретных корреспондирующих друг другу правах и обязанностях.40 Л. С. Явич считает, что «реальные правовые отношения следует отличать от юридических конструкций абсолютного и общего правоотношений. Можно спорить о значении этих теоретических абстракций для науки и практики, но считать их правовыми реалиями нет оснований. Д. М. Генкин и С. Н. Братусь показали, что само по себе абсолютное право собственности существует вне правоотношений и не нуждается в конструкции абсолютного правового отношения, реализуясь во множестве конкретных правоотношений».41

Если представляется необоснованной концепция абсолютных правоотношений, то еще в большей мере это относится и к так называемым общим (общерегулятивным) отношениям, в которых обе стороны лишены конкретности и определенности. С. С. Алексеев считает, что общерегулятивными (обще-индивидуальными) правоотношениями являются отношения, в которых субъектами права и обязанности являются в принципе все субъекты. Они не имеют точной «поименной» индивидуализации по субъектам. Для их возникновения не требуется иных обстоятельств (юридических фактов), кроме существования самого субъекта — носителя общего права и обязанности.42 Искусственность такой позиции проявляется не только в том, что она по некоторым показателям не согласуется с признаками общественного отношения (подробнее об этом — ниже), но и в том, как С. С. Алексеев раскрывает связь юридических прав и обязанностей в общерегулятивном правоотношении. Общему праву в таком правоотношении коррелирует, по мнению автора, не общая, а определенная юридическая обязанность, а общей юридической обязанности — определенное субъективное право.43 Но в этом случае сквозь такую конструкцию довольно отчетливо проглядывают признаки уже знакомой конструкции абсолютного правоотношения. Конкретному праву в таком правоотношении противостоит общая обязанность, а всеобщей обязанности— конкретное право и т. д. В недавно вышедшей работе С. С. Алексеев вновь достаточно решительно высказывается против позиции, отстаивающей возможность осуществления определенных юридических прав и обязанностей вне правоотношений. Высказывая свое мнение, автор предпринимает попытку дополни-

-----------------

40 Марксистско-ленинская общая теория государства и права: Социалистическое право. М., 1973, с. 500; см. также: Халфина Р. О. Методологический аспект теории правоотношений. — Советское государство и право, 1971, № 10, с. 23—24.

41 Явич Л. С. Общая теория права, с. 209; см. также: Сорокин В. Д. Метод правового регулирования, с. 77 и сл.

42  Алексеев С. С. Проблемы теории права, т. 1, с. 272—274.

43 Там же, с. 274.

65

 

тельно аргументировать собственную позицию по поводу существования абсолютных и общерегулятивных правоотношений, будто бы исключающих возможность реализации права вне правоотношений. Можно констатировать некоторый сдвиг в позиции С. С. Алексеева, признавшего, что в философии понятия «связь» и «отношение» различаются. Однако, признавая этот факт, автор, тем не менее, приходит к выводу о том, что различение этих понятий в философии еще не есть достаточное основание для того, чтобы различать их в правоведении.44 Вряд ли это оправданно. Философские разработки составляют методологическую и нередко стратегическую основу для конкретных паук. Конечно, было бы неверным механически переносить все результаты исследований из области философии в юридическую науку. Но учитывать их необходимо. В этой связи необходимо заметить, что философы и социологи различают не только понятия «связь» и «отношение», но — как это было показано в первом разделе — и понятия «общественная связь» и «общественное отношение». А вот это игнорировать, как нам кажется, никак нельзя.

Обратимся к результатам исследования общественного отношении, которые получены в первой главе, и попытаемся сопоставить с ними признаки так называемых абсолютных и общерегулятивных правоотношений. Напомним, что в современном познании за правовым отношением закрепилось по крайней мере при значения. В одном случае под правовым отношением понимают специфическую связь между субъективным правом и юридической обязанностью в смысле их соотношения. Такой взгляд ближе всего к пониманию правоотношения как абстрактного соотношения права и обязанности в рамках модели, т. е. нормы права. В другом под ним понимают положение отдельного субъекта права в правовой структуре (статическое), характер соотнесенности данного субъекта права с иными. И, наконец, под правовым отношением понимается реальное взаимодействие субъектов права, взаимодействие, которое основано на использовании юридических прав и исполнении обязанностей, причем такое взаимодействие всегда выражается вовне — в действиях, поступках субъектов права.

Отмеченные аспекты понятия правоотношения, конечно, тесно связаны и при определенных условиях возможно их совместное, или напротив, самостоятельное рассмотрение. Но совершенно недопустимо одно — их подмена друг другом или сведение всех аспектов к одному с последующим представлением последнего в качестве «полномочного представителя» остальных. А это иногда имеет место в юридической литературе, в особенности, когда отстаивают конструкцию абсолютного и общерегу-

------------------

44 Проблемы теории государства и права / Под ред. С. С. Алексеева. М., 1979, с. 251.

66

 

лятивного правоотношений. В строгом смысле несостоятельность таких конструкций проявляется только в приложении к понятию правоотношения как реального взаимодействия двух конкретных сторон. Но именно о нем и идет речь в данной работе.

Уже подчеркивалось, что общественные отношения в основной своей массе приводят к выражению и закреплению результатов взаимодействия в общественно-исторической среде, в ее нормах, структурах. Доказывает причастность таких отношений людей к реальным формам взаимодействия уже хотя бы тот факт, что люди постоянно стремятся доказать их существование в том или ином реальном качестве. Для этого существуют самые различные органы и организации, в том числе такие, как арбитраж, суд, прокуратура, административные комиссии и т. д.

Совершенно очевидно, что конструкция абсолютного и общего правоотношений такому признаку, как взаимодействие субъектов общественного отношения, не отвечает. Для общественного отношения, далее, характерны два уровня соотносимости — внутренний и внешний. Это связано с тем, что уже «самый факт, что есть отношение, означает, что в нем есть две стороны, которые относятся друг к другу».45 Последнее, в свою очередь, разворачивается таким образом, что одна сторона может достигнуть своей определенности (использовать принадлежащее ей право) только через вторую сторону. Здесь, опять-таки, приходится констатировать расхождение конструкций абсолютного к общего правоотношений с отмеченным признаком общественного отношения, поскольку если в правоотношении отсутствует одна из сторон, то отсутствует основная специфика общественного отношения, и можно говорить о чем угодно, только не об отношении. В общественном отношении, отмечали мы ранее, не появляется ничего такого, чего бы не содержали его стороны. Поэтому, если одна сторона отношения полагается как нечто абсолютно-неопределенное, говорить об общественном отношении просто нельзя, ему неоткуда взяться.

Реальный характер конкретных правовых отношений делает необходимым и важным уяснение промежуточных форм их становления и тем самым уяснение специфики их закрепления правом. Конструкции абсолютных и общерегулятивных правоотношений не отражают этого обстоятельства, точнее, при ближайшем рассмотрении эти конструкции в действительности фиксируют определенные процессы только на уровне общественной связи. Но достаточно определенно выраженное стремление не замечать различия между общественной связью и общественным отношением46 приводит к единственно возможному в таком

--------------

45 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 13, с. 497—498.

46 Алексеев С. С. Проблемы теории права, т. 1. с. 272—274; Ма-

67

 

положении решению; процессы, зафиксированные весьма тонко на уровне общественных правовых связей, «подтягиваются» и «привязываются» искусственно к более развившемуся уровню— стадии зрелого общественного отношения.

Все отмеченное делает возможным вывод: введение в юридическую науку концепций абсолютного и общерегулятивного правоотношений без ясного очерчивания и соотнесения с выбранным аспектом исследования понятия правоотношения сегодня начинает основательно препятствовать более глубокому познанию проблемы осуществления права, в том числе и в плане возможности привлечения философских разработок проблем общественных отношений, полученных за пределами юридической науки. Концепции абсолютного и общего правоотношений недооценивают имеющийся в действительности и очень важный механизм взаимодействия субъектов в правоотношениях. Между тем явно ошибочно недооценивать значимость для правоведения исследований социального механизма поведения — взаимодействия. Современные исследования в правоведении вполне определенно дают положительный ответ на важность содружества юридической и иных наук в области познания социальных форм взаимодействия людей.47

Не будет лишним в этом плане обратить внимание на то, что качество социально-практического отношения всегда складывается в определенной зависимости от «внутреннего механизма» отношения, определяющего в значительной мере общий результат взаимодействия (поведения) в отношениях людей. На это обстоятельство обращают внимание целый ряд советских авторов. «В каждый данный момент, — отмечает Д. Н. Узнадзе, — в психику действующего в определенных условиях субъекта проникает из окружающей среды и переживается с достаточной ясностью лишь то, что имеет место в русле его актуальной установки».48

Чтобы в сознании возник образ (поведения) недостаточно одностороннего воздействия на органы чувств человека, необходимо еще, чтобы существовал «встречный» и притом активный поток, подчеркивает А. Н. Леонтьев.49

В последующих разделах предполагается наметить контуры возможного подхода к форме правового отношения и его со-

-------------

46 Тузов Н. И. Общие правоотношения как разновидность социалистических правовых отношений. — В кн.: Вопросы теории государства и права. Саратов, 1976, с. 71 и сл.; Назаров Б. Л. Социалистическое право в системе социальных связей. М., 1976, с. 42.

47            См., напр.: Кудрявцев В. Н. Право и поведение; см. также: Керимов Д. А. Общая теория государства и права. М., 1977, с. 35.

48 Узнадзе Д. Н. Экспериментальные основы психологии установки. М., 1964, с. 100.

49            Леонтьев А. Н. Чувственный образ и модель в свете ленинской теории отражения. — Вопросы психология, 1970, № 2, с. 38.

68

 

держанию с позиций, которые нами уже отмечены.50 Подход их, па наш взгляд, наиболее оправдан, поскольку в этом случае авторы опираются на понятие правового общественного отношения как формы реального взаимодействия субъектов права, отграничивая и не подменяя этот предмет анализа иными, к слову сказать вполне возможными, аспектами видения юридического отношения.

 

§ 3. ПРОБЛЕМА ФОРМЫ ПРАВООТНОШЕНИЯ

 

Субъективное право и юридическая обязанность, реализуемые в правовом отношении, становятся неотъемлемыми его элементами. Сказанное не означает, будто субъективное право необходимо всегда рассматривать только в качестве элемента правоотношений. Оно может существовать, как уже отмечалось, и осуществляться вне правоотношений, в рамках правовых общественных связей. Юридические права и обязанности, реализуемые в правовых отношениях, определяют основное своеобразие этой разновидности общественных отношений в силу того, что они «отливаются» в форму юридического отношения, охраняемую государством.

Нужно сказать, что понимание субъективного права и юридической обязанности (должного поведения) в качестве формы правового отношения не нашло еще должной оценки в юридической науке. Многие ученые считают юридические права и обязанности не формой, а содержанием правоотношения;51 встречается мнение, что субъективное право, и юридическая обязанность образуют «юридическое» содержание, в отличие от «материального», под которым в данном случае понимается поведение субъектов отношения.52 В основном такого же мнения придерживается и Р. О. Халфина, но в целом ряде суждений она вплотную приближается к мнению тех авторов, которые высказываются за юридически значимое поведение в качестве содержания правоотношения. Так, в частности, Р. О. Халфина пишет: «Исследование реального поведения участников правоотношения с их правами н обязанностями раскрывает соотношение формы и содержания, соответствие реального поведения установленной правом модели».53

Прежде чем перейти к непосредственному анализу формы юридического отношения, представляется необходимым сделать несколько вводных замечаний.

----------------

50 См., напр.: Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву. М., 1940, с. 22—23; Явич Л. С. Общая теория права, с. 210 и сл.: Кудрявцев В. Н. Право и поведение, с. 43, 59 и др.

51 См., напр.: Чечина Н. А. Гражданские процессуальные правоотношения. Л., 1962, гл. 1; Петров Г. И. Советские административно-правовые отношения. Л., 1972, гл. 3, §1 и др.

52 Алексеев С. С. Проблемы теории права, т. 1, с. 256, 301.

53 Xалфина Р. О. Общее учение о правоотношении, с. 257.

69

 

1. Философские категории «содержание» и «форма» в познании общественных отношений могут использоваться в нескольких аспектах. В одном случае с их помощью прослеживается связь и взаимодействие базисных и надстроечных сил, где первые определяют в основном и главном характер вторых. Соотношение базиса и надстройки, вскрываемое в этом случае, это один из возможных аспектов соотношения содержания и формы, причем больше относящийся к общесоциологическому пласту познания, В другом, используя эти категории, показывают соотношение самих надстроечных явлений с учетом уже специфики конкретной области познания. Так, например, речь может идти о некоторых политических, моральных и пр. отношениях как содержании и об их юридическом выражении как форме.54 Это—второй аспект. Наконец, возможен и третий аспект. Мы имеем в виду исследование содержания и формы самого правового общественного отношения, рассматриваемого в качестве относительно самостоятельного реального явления, обладающего своим непосредственным содержанием и формой. Этот аспект содержания и формы правового отношения обусловлен тем, что его непосредственное содержание, будучи всегда так или иначе детерминированным, с одной стороны, материальными условиями, а с другой — государственной волей (которая также оказывается, в свою очередь, обусловленной условиями существования), выступает, в конечном счете, все-таки своеобразным результатом взаимодействия не только этих, но и дополнительных факторов, среди которых не последнее место принадлежит упоминавшемуся выше «внутреннему механизму отношения». На наличие у правового отношения своего содержания указывалось в юридической и философской литературе.55 Вот на таком аспекте соотношения содержания и формы юридического отношения мы и остановимся. Таким подходом ни в коей мере не умаляется значение материального фактора (первого аспекта соотношения содержания и формы). Не может быть никаких сомнений в определенной обусловленности правовых отношений материальными условиями, однако, верно и то, что в той или иной мере, но всегда, это влияние оказывается не непосредственным, а опосредованным. Об этом говорилось в первом разделе работы.

В некоторых случаях материальные условия оказывают влияние на надстроечные явления не через какие-то уже сложившиеся отношения, а через общественные связи. Возникающие в таких случаях отношения и есть правовые отношения, «впитав-

-----------

54 Сабо И. Основы теории права, с. 22.

55 Явич Л. С. Общая теория права, с. 210; Дроздов А. В. Общественные отношения, их виды, структура: Докт. дис. Л., 1967, с. 292 и сл.;. Попелова И. Этика. М., 1965, с. 423; Перфильев М. Н, Общественные отношения. Л., 1974, с. 139 и ел.

70

 

шие» тенденцию развития материальных отношений под воздействием права. Поэтому, говоря о непосредственном содержании и форме правоотношений, мы не отходим от упомянутых выше аспектов соотношения содержания и формы, поскольку имеем в виду содержанием таких правоотношений поведение участников общественных связей, вызванных к жизни наличным способом производства. По сути дела, третий аспект есть углубление и в определенной мере конкретизация первых двух. Можно полагать, что упрощенный подход к правоотношениям как только форме производственных отношений потому и неточен, что недостаточно решительно учитывает во всех гранях непосредственное содержание правоотношений и их специфическую форму. В гносеологическом плане в подобных случаях происходит неоправданный прямой перенос содержания философских категорий в конкретную отрасль знания без необходимого в таких случаях их опосредования и конкретизации применительно к специфике исследуемого предмета.

2. Соотношение содержания и формы явления может быть правильно понято только при учете взаимообусловленного действия категорий «содержание» и «форма», поскольку содержание не бесформенно, а форма явления в одно и то же время существует в самом содержании и представляет нечто внешнее ему. Содержание есть не что иное, как переход формы в содержание, а форма — переход содержания в форму.

Форма правоотношения вряд ли может быть понята достаточно детально без учета тех связей и переходов, благодаря которым содержание проявляется в форме, равно как и обратных связей, которые формируют содержание. Уже на этом, достаточно абстрактном уровне рассуждений, отчетливо проступают те затруднения, которые вытекают из позиции, признающей содержанием правовых отношений юридические права и обязанности его участников. В частности, весьма затруднительно дать ответ на вопрос, каким образом взаимосвязаны в этом случае содержание и форма правового отношения, во что переходят права и обязанности, па что они направлены, во что воплощаются и т. д. Нужно сказать, что нередко вопрос о том, что составляет форму правоотношения, сторонники такой позиции вообще оставляют открытым.

3. Содержанием общественных отношений является деятельность (взаимодействие) участников таких отношений. Это обстоятельство с необходимостью обусловливает другой важный вывод, что права и обязанности, реализуемые в правовых общественных отношениях, в конечном счете имеют своим источником неправовую сферу, они коренятся в деятельности людей, прежде всего материального характера. Это значит, что закрепление в нормах права юридических правомочий и обязанностей не является самоцелью. Оно всегда связано с общественной дея-

71

 

тельностью людей и их организаций. Не нормы права порождают необходимость общественного взаимодействия, а, напротив, такое взаимодействие вызывает необходимость в тех или иных правах и обязанностях, имеющих общественное значение и потому нуждающихся в закреплении нормами объективного права. Поэтому в самом общем плане можно сказать, что форму правового отношения образует то, что «выталкивается» содержанием, деятельностью людей, то, что переходит из содержания и «просвечивает» в форме.

С другой стороны, для общественной деятельности характерна упорядоченность, урегулированность, осуществление ее в соответствии с тенденциями общественного развития. И в этом смысле нет и не должно быть в социалистическом обществе произвольной деятельности, не зависящей в той или иной мере от деятельности остальных членов общества. Следовательно, не должно быть и произвольного использования форм осуществления общественной деятельности, т. е. прав и обязанностей, не находящихся в определенной зависимости от связанности индивида обществом.

В таком понимании форма деятельности людей в юридической сфере осуществляет координацию совместных усилий, совместной деятельности в направлении, которое отвечает прогрессивному развитию и движению социалистического общества к коммунистическому.

Имея в виду отмеченное, надо считать, что в правоотношении нельзя, абсолютно отделить то, что принадлежит только форме, от того, что имеет отношение только к содержанию. Содержание постоянно «переливается» в форму, форма «укрощает» содержание. Все это делает возможным общий вывод: сочетание прав и обязанностей образует содержательную форму правового отношения. В отличие от формы правоотношения, формой правовой общественной связи выступает сочетание правомочий' субъекта связи со всеобщими обязанностями каждого не нарушать принадлежащего ему правомочия. Конкретное сочетание прав и обязанностей в правовом отношении оказывается предметным главным образом потому, что оно обеспечивает осуществление деятельности в определенной форме или закрепляет для этого необходимые условия.

Некоторое значение для уяснения сложного механизма «сцепления" содержания и формы правового отношения может иметь различение внутренней и внешней формы правового общественного отношения. Внутренняя форма — это правомочия и юридические обязанности субъектов правоотношения, т. е. возможное н должное поведение. Точнее, внутреннюю форму правоотношения образует специфическое сочетание правомочий и юридических обязанностей его субъектов. Их анализ может показать, насколько содержание правового отношения (реальное взаимо-

72

 

действие) соответствует возможному или должному, предписанному нормой объективного права, с другой стороны, насколько имманентно форма закрепляет (переходит) содержание с точки зрения отражения формой стремлений взаимодействующих сторон и предписаний законодателя.

Под внешней формой отношения можно понимать порядок (условия) совершения определенных действий в юридической сфере, который, как правило, жестко регламентирован правом. Внешняя форма оказывается непосредственно соотнесенной с юридическим фактом. Остановимся на примерах. С точки зрения содержания правоотношение займа представляет собой реальную передачу заимодавцем другой стороне (заемщику) определенной суммы денег или вещи, определенной родовыми признаками, а заемщик обязуется возвратить и возвращает такую же сумму денег (или обусловленное соглашением) или равное количество вещей того же рода и качества (ст. 269 ГК РСФСР). С позиций внутренней формы такое правовое отношение может быть представлено следующим образом: одна сторона (заимодавец) может (имеет право) передать находящиеся в ее собственности деньги или вещь другой стороне (заемщику), которая может их принять. Сочетание же обязанностей и прав может быть правильно понято только в том случае, если будет рассматриваться не только с позиций внутренней, но и внешней формы. С точки зрения первой в правоотношении займа имеется юридическая обязанность заемщика вернуть взятое в заем и и обязанность 'заимодавца требовать таковое только по истечению обусловленного соглашением (или законом) срока. С позиций же внешней формы содержание рассматриваемого отношения оказывается значимым для закона при совершении еще одного реального действия — предоставления заемщиком расписки, когда заем совершается па сумму свыше 50 руб. В итоге для правового отношения в целом оказывается возможным иное (дополнительное) сочетание правомочий и обязанностей. Заимодавец получает возможность требовать предоставления расписки, а заемщик обязан ее предоставить. И именно эта часть взаимодействия оказывается особенно значимой для внешней формы правового отношения займа.

Предвидя возражение, что рассматриваемые действия и их форма осуществления охватываются юридическим фактом, скажем, что сам по себе юридический факт является жизненным обстоятельством, с которым норма права связывает возникновение, изменение или прекращение правоотношения. Следовательно, юридический факт — необходимая предпосылка правового отношения и не больше. Самими правомочиями и юридическими обязанностями он не является. Во всяком случае реальное осуществление последних, их юридически значимое сочетание имеет место не до того, как правоотношение возникает, а в его рамках. В этой связи будет уместным вспомнить слова К. Марк-

73

 

са, который говорил о договоре как форме юридического отношения.56

Внешняя форма может выступать как бы безразличной (пассивной) к содержанию. Например, из самого содержания правоотношения займа внешняя форма его осуществления как будто не вытекает. Вполне допустимо нормальное развитие этого правоотношения, когда одна сторона передает другой имущество свыше 50 руб., не требуя при этом предоставления расписки. Взаимодействие и удовлетворение взаимных интересов происходит главным образом в рамках внутренней формы. Содержание правоотношения отливается как бы только во внутреннюю форму. Но в случае нарушения нормального хода такого взаимодействия, когда предметом договора была сумма свыше 50 руб. и требуемые законом для этого случая действия были не совершены, защита его серьезно затрудняется. Может оказаться невозможной окончательная реализация такого правоотношения и суд вправе отказать в его защите на том основании, что не соблюдена требуемая законом форма.

Таким образом, внешняя форма правоотношения, будучи в некоторых случаях как будто пассивной к содержанию, в действительности всегда оказывается с ним связанной, в особенности, когда взаимодействие отклоняется от предусмотренного нормой. И в этом случае правовое отношение охраняется прежде всего через внешнюю форму, но весьма своеобразным путем: посредством отказа в защите тех отношений данного вида, участники которых нарушили внешнюю форму. Роль внешней формы еще более наглядна в правоотношениях купли-продажи жилого дома, дачи, автомашины. Юридическим фактом, вызывающим возникновение рассматриваемых отношений, является договор, который совершается письменно, с последующим удостоверением в соответствующем органе и регистрацией в исполнительном комитете Совета народных депутатов. Внешняя форма такого рода отношений образуется движением непосредственно связанных с юридическим фактом и актами применения права правомочий и юридических обязанностей, регламентирующих порядок покупки и продажи, плюс субъективные права и обязанности (процессуальные) соответствующих государственных органов. Малейшее отклонение от внешней формы, предписанной законом, влечет не только отказ в защите правового отношения, по и признание противоречивого, недействительного характера сделки.

Сочетание (движение) юридических прав и обязанностей сторон и соответствующих прав (обязанностей) государственных органов характеризует форму процессуальных правоотношений. Внутреннюю форму образуют права и обязанности участников материального правоотношения, вызвавшие необходимость про-

---------------

56 См.: Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 23, с. 94.

74

 

цессуальной защиты. Внешнюю форму составляют процессуальные права и обязанности сторон и соответствующих госорганов и других лиц, участвующих в процессе.

Стало быть, внутренняя и внешняя форма правового общественного отношения могут обладать сложной структурой, зависящей и от движения, развития содержания отношения (взаимодействия его сторон). Серьезного внимания, на наш взгляд, заслуживает внешняя форма и потому, что даст возможность воспроизвести в общей норме права строго контролируемую модель взаимодействия, исходя из социальных ситуаций, попадая в которые, индивиды добиваются осуществления определенных интересов.

 

§ 4. СОДЕРЖАНИЕ ПРАВООТНОШЕНИЯ

 

В юридической литературе по данной проблеме сложилось несколько точек зрения. Одни ученые считают содержанием правоотношения реальное взаимодействие (поведение) в правовой сфере, которое выступает в виде должного, (возможного), юридически действительного взаимодействия.57 Большинство же полагает таковым права и юридические обязанности, предусмотренные (закрепленные) нормами объективного права.58

Некоторые в содержании правоотношения различают «материальное» содержание — фактическое поведение (действие, бездействие), которое управомоченный может, а обязанный должен совершить, и «юридическое» содержание, под которым понимаются права и обязанности, вытекающие из нормы объективного права.59 Своеобразной модификацией этой позиции является взгляд, будто содержанием правового отношения являются и юридические права (обязанности), и поведение. В этом случае различают собственно содержание правового отношения,60 внутреннее содержание,61 и содержание, взятое в единстве материального содержания и правовой формы, его опосредующей. Под первым (собственным, внутренним содержанием) понимаются юридические права и обязанности, закрепленные нормами права, под вторым — поведение, которое, однако, выводится за пре-

------------

57            Агарков М. М. Обязательство по советскому гражданскому праву, с. 22—23; Братусь С. Н. К вопросу об объекте правоотношений по советскому гражданскому праву.—Советское государство и право, 1950, №9, с. 86; Явич Л. С. Общая теория права, с. 210 и сл.; Марксистско-ленинская общая теория государства и права: Основные институты и понятия. М., 1970, с. 546.

58 См., напр.: Толстой В. С. Содержание относительных правоотношений. — Советское государство и право, 1969, № 3, с. 126; Петров Г. И. Советские административно-правовые отношения. Л., 1972, гл. 3, § 1 и др.

59 Алексеев С. С. Проблемы теории права, т. 1, с. 256—301.

60 Халфина Р. О. Общее учение о правоотношении, с. 90.

61 Назаров Б. Л. Социалистическое право в системе социальных связей, с. 46 и сл.

75

 

делы правового отношения (и в этом основное отличие этой позиции от той, которая различает «материальное» и «юридическое» содержание внутри правоотношения). По всей видимости, обе эти точки зрения не носят строго определенного характера, они двойственны.

Что касается позиции, согласно которой содержанием правового общественного отношения являются юридические права и обязанности, то здесь надлежит заметить следующее. Тут, на наш взгляд, имеется в виду исключительно правовое отношение, которое понимается в качестве абстрактной связи субъективного права и юридической обязанности в рамках общей нормы права, т. е., по существу, модель правоотношения, а не само реальное правовое отношение. Как уже отмечалось, такой взгляд возможен, но он отличается, и весьма значительно, от взгляда на правовое отношение, как на реальную форму общественного отношения. Значительно больший интерес представляет позиция Р. О. Халфиной, поскольку она исследует правовое отношение именно как форму практического взаимодействия в юридической сфере. Так, Р. О. Халфина справедливо замечает, что абстрактная модель правоотношения, предусмотренная нормой объективного права, может совпадать с реальным взаимодействием, но может и не совпадать, так как норма права, закрепляя модель правового отношения, воплощает лишь основные, типические его черты. Реальное отношение намного богаче модели.62

Несоответствие реального поведения модели, предписанной общей нормой права, может быть вызвано рядом причин, в том числе может быть предопределено недостатками самой нормы. Если в последней не учтены в полной мере требования, предъявляемые закономерностями развития данного вида отношений (а под последними автор, по-видимому, имеет в виду прежде всего общесоциологическиё закономерности развития отношений), то несоответствие реального поведения правам и обязанностям, вытекающим из нормы объективного права, будет отражать именно недостаток нормы.63

Необходимость изменения норм права (в направлении более детального и всестороннего учета факторов, влияющих на функционирование рассматриваемых отношений) и пути такого изменения могут быть установлены только на основе исследования содержания правоотношений и их формы.

Однако из этих верных суждений автор однозначного и решительного вывода о содержании правовых отношений не делает, продолжая полагать, будто содержанием (собственным) правоотношения являются юридические права и обязанности.64 Причем подчеркивает, что о собственном содержании правоот-

--------------------

62 Xалфина Р. О. Общее учение о правоотношении, с. 35, 95.

63 Там же, с. 96.

64 Там же, с. 90.

76

 

ношения можно говорить, только находясь в пределах правовой формы отношений, которая выходит—«освобождается» от социального содержания (того самого, в соответствии с которым должна корректироваться модель правоотношения и которое должно осуществляться затем субъектами правоотношений в скорректированном виде) и, по сути дела, сводится к отношению между юридическим правом и обязанностью, взятыми абстрактно в рамках нормы объективного права.

Такой подход совершенно не объясняет того, как производственные отношения, полагаемые в качестве социального содержания правовых, в то же время никак не оказываются представленными в юридическом содержании правоотношения. Отождествление производственных отношений с поведением (что само по себе очень неточно) только для того, чтобы обосновать искусственный тезис, будто поведение — это сфера, лежащая вне правовых отношений, неоправданно. Оно приводит к тому, что содержание правового отношения искусственно разрывается, в конечном счете сводится к правам и обязанностям, лишается важнейшего своего элемента — юридического взаимодействия. Такой подход в своей основе остается в рамках упрощенного понимания связи материальных и надстроечных общественных отношений.

Подобная позиция при безусловной оправданности исходной посылки учета единства материального содержания и правовой формы, его опосредующей в конечном счете выливается в достижение видимости такого единства. И это прежде всего потому, что Р. О. Халфина не учитывает или учитывает в недостаточной мере обстоятельство, согласно которому взаимодействие материальной основы и правовой формы исключительно многогранно. Опосредуется оно далеко не единичным фактором и уж во всяком случае не сводимо только ко взаимодействию общей нормы права с отдельным производственным отношением, если последнее вообще имеет место. Поэтому неверно рассматривать всякое правоотношение сквозь призму якобы всегда лежащего в его основе производственного отношения. В первой главе была предпринята попытка бросить определенный свет на эту сложную проблему. Если уж говорить о взаимодействии производственных отношений и юридической сферы, то здесь необходимо учитывать закрепление правовых структур (о чем говорилось выше). Это — проблема генезиса права. Проблема генезиса правового отношения, в особенности проблема его содержания, хотя также связана с производственными отношениями, их типом, однако связь эта лежит тут в несколько иной плоскости и здесь появляется ряд дополнительных (по сравнению с генезисом права) звеньев.

С другой стороны, следует считаться и с тем, что полагание содержанием правоотношений юридических прав и обязанностей оставляет в подавляющем числе случаев вопрос о внешней фор-

77

 

ме правового отношения открытым, в то время как форма правового отношения играет в механизме правового регулирования весьма активную роль. Именно посредством поддержания определенной формы таких отношений достигается конкретно-историческая координация и упорядоченность совместной деятельности людей, в особенности способа их общественного производства.

Тем самым недооценивается правоотношение в целом и его роль в механизме правового регулирования. Действительно, если бы должное (возможное) поведение, которое закрепляется нормами объективного права, автоматически совпадало с реальным поведением (для урегулирования которого и устанавливается правовая норма), то в чем состоял бы сам смысл правового регулирования взаимодействия людей? На самом деле правовое отношение, его возникновение и осуществление — сложный, диалектический процесс, в котором- поведение, предусмотренное нормой права, реально воплощается или не воплощается в фактическое поведение субъектов правовых связей и отношений. В подавляющем большинстве случаев лишь взаимодействие субъектов права, использующих правомочия и исполняющих юридические обязанности, обеспечивает те цели, ради которых правовое общественное отношение возникает и существует.65 К правовым отношениям целиком применим вывод, который был сформулирован К. Марксом и Ф. Энгельсом: «Условия, при которых происходит общение индивидов ... представляют собой условия, относящиеся к их индивидуальности, и не являются чем-то внешним для них; это — условия, при которых ... существующие в определенных отношениях индивиды только и могут производить свою материальную жизнь и то, что с ней связано; следовательно, они являются условиями самодеятельности этих индивидов, и создаются они этой их самодеятельностью».36

Подход к правоотношениям только со стороны юридических прав и обязанностей, вытекающих из нормы объективного права лишает законодателя многих возможностей, поскольку оставляет «плоть» правового отношения — реальное взаимодействие — скрытой за абстрактной моделью такого взаимодействия. Модель, как ни была бы она совершенна, сама по себе, вне осуществления в условиях, которые она моделирует и для которых предназначена, необходимой и достаточной информации никому, в том числе и законодателю, не несет и нести не может. Полагание же содержанием правоотношений реального взаимодействия, с нашей точки зрения, помогает рассмотрению процесса осуществления права в связи с его социальной материей и делает возможным исследование правовых отношений и

----------------------------

65 Явич Л. С. Проблемы правового регулирования советских общественных отношений. Сталинабад, 1961, с. 127.

66 Маркс К., Энгельс Ф. Соч., т. 3, с. 72.

78

 

как формы осуществления права, в которой реально находит свое воплощение государственная воля в праве.67

При трактовке правового отношения как связи юридического права и обязанности, его исследование оказывается неполным, поскольку не выходит за рамки формы правового отношения. Весьма аргументированную критику такого подхода находим у Р. О. Халфиной, что объясняется определенной противоречивостью ее позиции. В частности, автор показывает, что при таком подходе к правоотношениям не представляется возможным достаточно обстоятельно выявить даже связи, возникающие в пределах самой правовой формы правоотношения. Так, зачастую комплекс отношений регулируется различными отраслями права, например, отношения по кредитованию колхоза регулируются нормами колхозного, финансового, гражданского права. Считая содержанием правоотношений права и обязанности, трудно выявить не только сложный характер юридических отношений, но и исследовать права и обязанности, вытекающие из различных отраслей права, их соотношения, складывающегося в рамках кредитных правоотношений. Только исследование реального поведения в соответствии с правами и обязанностями может показать, насколько согласованы нормы и институты различных отраслей права в своем воздействии на данные общественные отношения.68

Вместе с тем недостаточным оказывается признание содержанием правоотношения и поведения, и юридических прав и обязанностей. Говоря о поведении как содержании правоотношения, имеют в виду материальное (производственное) отношение, которое всегда лежит в основе юридического отношения и которое всегда находится вне правовой сферы. Под настоящим содержанием правоотношения понимают те же традиционно признанные юридические права и обязанности.

Никак не убедительны попытки представить правоотношение в виде двух половинок: собственного (непосредственного) содержания и содержания, взятого в единстве материального содержания и правовой формы, его опосредующей. В результате такого подхода само взаимодействие оказывается за пределами анализа и мы возвращаемся к обычному пониманию содержания правоотношений. Такой взгляд вступает в противоречие с некоторыми фактами, в реальности которых сомневаться трудно.

Во-первых, чистое рассмотрение юридической формы при внешней привлекательности, как будто убеждающей в соблюдении юридической специфики, в действительности нередко приводит к результатам обратным, не отвечающим потребностям юридической науки. Уже отмечалось, что сама специфика юри-

---------------

67 Явич Л. С. Право и общественные отношения. М.., 1971, с. 128.

68 Xалфина Р. О. Общее учение о правоотношении, с.260.

79

 

дической формы может быть попята достаточно глубоко только» в сопоставлении с неюридическим, которое правовая форма перерабатывает присущими методами и средствами. В противном случае своеобразию юридической формы не на чем возникнуть, она замыкается в самой себе, лишается предметности: и связей с иными явлениями, превращается в пустую оболочку. Конечным результатом правильно понимаемого взаимодействия социального и юридического не могут быть и собственные модификации социального как такового, ни, тем более, модификации юридического. Во всех случаях конечный результат такого взаимодействия оказывается уже несводим ни к общесоциальному, ни к юридическому.

Эти достаточно общие суждения предстанут, возможно, более предметно, если учитывать тот факт, что непосредственными созидателями правовых общественных отношений являются: его субъекты, живые люди, которые своими действиями формируют общественные отношения, руководствуясь при этом нормой права, выступающей одним из основных условий возникновения правовых отношений в современном обществе. Что же,, если учитывать это обстоятельство, должно приниматься во внимание при выяснении содержания правового отношения? Мысли, чувства, мотивы субъектов? Нет, хотя мотивы и чувства небезразличны для определенных исследований. Здесь в первую очередь важно иметь в виду, что, по Марксу, нет иного мерила намерений лица, помимо содержания и формы его действий, что, помимо своих поступков, человек не существует для закона, а попытки реакционных властей ввести наказание за образ мыслей есть не что иное, как позитивно, законодательно санкционированный произвол.69 Недостаточным будет и ориентирование только на норму права, поскольку она не единственное условие возникновения правового отношения и «отливается» в нем далеко не механически. Ни предусмотренные нормой правомочия и юридические обязанности, ни мысли и мотивы человеческого поведения, ни господствующая воля, выраженная как закон, не могут охарактеризовать содержание реального правоотношения. Таковыми могут быть только юридически значимые действия его участников. В этой связи Л. С. Явич пишет: «Арбитраж, рассматривая спор, не только анализирует сам договор как юридический факт, объем (характер) вытекающих из него правомочий и юридических обязанностей, но и устанавливает реальное исполнение договора, т. е. действия субъектов правоотношения».70

Содержание правовых отношений нельзя сводить к юридическим правам и обязанностям, равно как нельзя его сводить к любому, не имеющему юридического значения действию, эли-

-------------------------

69 Явич Л. С. Общая теория права, с. 263.

70 Явич Л. С. Право и общественные отношения, с. 122.

80

 

минировать юридическую специфику правоотношений. Как первое, так и второе вытекает из недостаточной и потому схематичной интерпретации связи материальных и надстроечных отношений, исключающей у последних реальное содержание. Специфическая связь прав и обязанностей (сфера должного) характеризует форму того или иного вида правоотношений. Его непосредственным содержанием будет взаимодействие, по не всякое, а лишь протекающее в определенной форме, предписанной нормой объективного права. Таким образом, реальное взаимодействие в правовой сфере выступает как юридически предусмотренная и значимая деятельность.

 

§ 5. О СТРУКТУРЕ ПРАВООТНОШЕНИЯ

 

Исследование структуры правового общественного отношения вряд ли может быть успешным, если не учитывает философских положений в области системного подхода. В частности, особое значение приобретает требование обращать главное внимание на способы связи между элементами, составляющими систему.71

Учитывая сложный характер правового отношения, в котором диалектически сливаются материальные и надстроечные килы, определенный интерес может представлять подход к правоотношению как к системе, обладающей несколькими структурами: генетической, формальной и функциональной.

Генетическая структура правового общественного отношения характеризуется способом связи между правоотношением и его социальными предпосылками (в юридической литературе эта связь обычно трактуется как связь между правовым отношением и видом фактического общественного отношения, принявшего форму правового). Эта структура отражает притязания индивидов и их организаций на признание и осуществление определенных интересов как правовых. Поскольку в числе последних важнейшими являются притязания на деятельность, то генетическая структура прежде всего отражает характер (особенности) юридического закрепления поступка или взаимодействия. Несколько упрощая проблему, можно полагать, что такая структура бросает свет на особенности возникновения правоотношения из того или иного вида существующих общественных отношений. В этом случае закрепляются и обеспечивается осуществление притязаний на удовлетворение тех или иных интересов посредством взаимодействия (взаимного содействия), а также па особенности появления правового отношения из общественных правовых связей, когда регламентируются притязания

---------------------

71 Современные проблемы материалистической диалектики / Под ред. В. И. Свидерского, М., 1971, с. 135 и сл.

81

 

на самостоятельную деятельность, т. е. без опоры на непосредственное содействие конкретно обязанной стороны.

Наряду с этим генетическая структура правового отношения, ее анализ могут содействовать уточнению сложного процесса правового регулирования в части, связанной с осуществлением права. Можно полагать, что во многих случаях возникновение правового отношения из правовых связей, точнее, из определенным образом организованной структуры правовых связей, отражает формирование правом предпосылок юридического взаимодействия, в то время как возникновение правового отношения «из того или иного вида общественных отношений большей частью есть свидетельство регламентации уже самого взаимодействия в юридической сфере.

Формальная структура — это способ (порядок) связи между элементами, составляющими форму правового отношения, т. е. между субъективным правом и юридической обязанностью Анализу такой структуры может содействовать различение внутренней и внешней формы юридического отношения.

Функциональная структура—это как бы результат динамики, реализации правового отношения, его диалектического развития, в процессе которого взаимодействующие субъекты используют правомочия, предусмотренные общей нормой объективного права. Основные связи здесь — это связи, возникающие между реально взаимодействующими субъектами правового отношения, обладающими необходимыми юридическими качествами и реализующими определенные цели посредством использования полномочий и исполнения юридических обязанностей

Анализ правоотношения под предложенным углом зрения является предварительным и главным образом постановочным Можно предполагать определенную его значимость в дальнейшем исследовании роли и места правового общественного отношения в механизме правовой регламентации поведения людей в обществе. Такие исследования призваны вносить вклад в решение важной задачи совершенствования социалистических общественных отношений и создания необходимых условий для перерастания их в коммунистические.

 

 

 

ИБ № 1251

 

Гревцов Юрий Иванович

 

Проблемы теории

правового отношения

 

Редактор Е. Л. Тюлина

Художественный редактор А. Г. Голубев

Технический редактор А. В. Борщева

Корректоры А. С. Качинская, Г. Н. Гуляева

------------------------------------------------------------------------------------------------

Сдано в набор 05.11.80. Подписано в печать 15.01.81. M-12816. Формат 60X90 1/16.

Гарнитура литературная. Печать высокая. Бум. тип. № 1. Печ. л. 5,25. Уч.-изд. л. 5,67.

Тираж 3000 экз. Заказ № 427. Цена 65 коп.

Издательство ЛГУ им. А. А. Жданова. 199164, Ленинград, Университетская наб., 7/9.

Типография Изд-ва ЛГУ им. А. А. Жданова. 199164, Ленинград, Университетская наб., 7/9.